Раннее зимнее утро, у ворот небольшого дома в селе Чернобаевка толпятся сотрудники милиции. Откройте, милиция, мы за вашим сыном,” – сказал одни из правоохранителей Людмиле.Мать мучил только один вопрос: что же произошло? Как сказал позже милиционер, ее сын Василий накануне вечером напал на человека.
В этот момент на шум подбежала соседка, пыталась разузнать, что случилось, и как-то невзначай обмолвилась, что вечером ее сын был в городе вместе с Василием, и услышала только одно: “Так будите, мама, и вашего”. Больше этих ребят никто в селе не видел.
Родители искали своих сыновей и пытались понять, что же произошло, то ли драка была, то ли парней и вовсе с кем-то перепутали. Родные в спешке нашли адвокатов и надеялись, что хоть те помогут им разобраться.
Но все в округе продолжали говорить, что ребята виновны, мол, они напали на знакомого парня, пытались украсть у него деньги. Спустя несколько недель родителям, наконец, разрешили увидеть сыновей. Дима, которому не так давно исполнилось 20 лет, был страшно перепуган, он вообще не понимал, что происходит. Василий был постарше, но так же говорил, что ничего не делал, вернее, небольшая потасовка была, но ничего страшного не произошло.
Время шло, адвокаты вроде бы работали, и дело медленно, но верно шло к суду. Когда матери увидели на первом заседании своих сыновей, они ужаснулись, так ребята были измучены, но самый большой шок родителей ждал позже. Когда начали заслушивать показания, в которых парни признавались, что в прошлом году, 17 декабря 2008 года два друга-соседа Василий и Дмитрий поехали забирать с работы своего знакомого Сергея. У него было свое СТО, в центре города, к которому и подъехал на машине Дима. Через несколько кварталов в “Жигули” подсел и Василий...
Две версии и множество мнений
И вот тут началось самое интересное. Все, кто был в той машине, соглашаются, что парень сел на заднее сидение, затем вышел из машины, непонятно зачем, и когда снова сел в нее, то в руках у него уже был разводной ключ. Потом слово за слово, ребята что-то не поделили и началась драка: Василий несколько раз ударил Сергея по руке, тот смог отбиться, выбраться из машины и убежать. Но Сергей в своем заявлении в милицию и в суде рассказал, что его сначала пытались задушить шнуром. Затем несколько раз ударили разводным ключом по голове и руке, его явно хотели убить и ограбить. Парни же на суде все отрицают – да, драка была, но никто убивать никого не хотел, и не душили они парня.
К слову, судмедэкспертиза так- же подтвердила, что после всех перипетий у Сергея были телесные повреждения.
Были ссадины на руке и голове, сотрясение мозга, но вот никаких ран на шее не было, которые явно должно были быть, если бы его пытались задушить. Если бы его хотели убить, то разводным железным ключом разрубив голову, могли или убить, или оставить калекой навеки.
Строгий приговор
В протоколах дознания, которые были в деле, парни признавались буквально во всем. И в том, что они заранее договорились ограбить Сергея, и в том, что спланировали, как Василий будет душить, а потом и бить хозяина СТО. В деле все было гладко и красиво, с точки зрения права, ребята признавали свою вину. Но такая идеальность наталкивает на мысль: кто без давления захочет признаться либо оговорить себя? Ведь никаких свидетелей не было. Ни деньги, ни какие-либо драгоценности, ни Дима, ни Василий не брали, и как они говорят сами, и не собирались брать. Это была банальная драка мужчин, которые не смогли договориться словами, но вылилась она в 14 лет лишения свободы, с конфискацией имущества, причем каждому.
Суд в этот раз был как никогда строг. За это преступление два молодых парня получили почти максимальную меру наказания. Служители Фемиды были строги в своем приговоре и в основном ссылались на материалы дела. Все бы ничего и, возможно, ребята получили по заслугам, и стоило бы смириться с таким решением, но…
Тайные записи
Но адвокатам и родителям удалось увидеть видеозаписи допросов, которые их повергли в шок.
– На видео видно, что их допрашивали по одному. Когда нам показали сыновей, на них было страшно смотреть, – рассказывает мать Людмила. – У обоих были синяки под глазами, пальцы синие и в ранах. Диму заставляли подписывать протокол, но он не хотел этого делать, тогда запись затемнялась, и когда вновь появлялась картинка, мальчик уже был готов на все. Что они делали с моим сыном, я боюсь даже представлять.
Как парни рассказали позже, на них всячески давили морально и физически, чуть ли не угрожали расправой с родными, им просто ничего не оставалось, как подписывать все, что подсовывали.
На видео со следственных экспериментов картинка была еще страшнее, – говорит Людмила. – И один, и второй были будто не в себе: передвигались с трудом, чуть ли не теряли сознание. Запись следственного эксперимента также продолжалась подозрительно мало – не больше 20 минут.
После всего, когда дело уже было в суде, ребята пытались доказать, что их били, и психологически давили, и поили чем-то, но никто не хотел слушать. Как рассказал маме Василий, он вообще не понимал, что говорил и показывал на следственном эксперименте. Так можно заставить человека признаться и в убийстве президента Кеннеди.
Если ребята виноваты, пусть они отвечают за свои поступки, но можно ли применять воздействие на подозреваемых для получения показаний?! Или это своеобразные милицейские катализаторы?
Адвокаты пытались включить эти видеозаписи в судебный процесс, но постоянно получали отказ. Как отвечали судьи, в СИЗО их приняли в нормальном состоянии, значит, никаких недозволенных методов к ним не применяли.
Тогда родители обратились в суд первой инстанции, который даже вынес решение, чтобы открыли уголовное дело и начали проверку следственного отдела. Но проверка на удивление быстро закончилась. Зачем тратить время, ведь дело раскрыто и есть виновные?
Высший специализированный суд также успел рассмотреть это дело, взвесив все факты и аргументы, высшие судьи сняли по два года с каждого, мол, приговор слишком жесток. Но так и не приняли видеозаписи, которые существенно могут повлиять на решение. Чем же они так страшат служителей Фемиды?
Теперь адвокат и родители, не опуская рук, начинают новый бой, ведь добавить к материалам дела запись допроса и следственного эксперимента никто не хочет. Чего так боится прокурор, сами судьи, неужели им не хочется докопаться до правды?
Ведь если ребята себя оговорили и это будет доказано, отвечать придется многим правоохранителям.
Екатерина Примакова, "Вгору"