«Кто-то считал его владельцем строительной компании, кто-то был уверен, что его бизнес — СТО в Киеве», - об этом пишут «Факты»:«Другие думали, что этот человек — волонтер, отдающий все силы помощи украинской армии. А многие жены и матери пропавших без вести бойцов АТО верили, что он — переговорщик, который поможет вытянуть их родных из плена. Все это об одном и том же человеке. Правда, имен, как и должностей, у него было несколько. Одни знали его по фамилии Золотаренко (или Золоторенко), другим он представлялся как Русавский или Воронов. И мог предоставить документы на каждую из этих фамилий.
Жертвы его афер долгое время не подозревали, что имеют дело с мошенником. И отдавали ему деньги — за строительство домов (которые так и не были построены), за ремонт авто и за помощь в освобождении пленных. Как минимум три жены военнослужащих в течение нескольких месяцев перечисляли этому человеку деньги в надежде, что он поможет с обменом. Николай (так зовут афериста) деньги брал, но ничего не делал. Женщины узнали, что стали жертвами обманщика, только когда ДНК-экспертиза подтвердила, что их мужей давно нет в живых.
32-летний офицер Виктор Михальчук из Волынской области пропал в августе 2014 года под Иловайском. Следующие девять месяцев его жена Наталия пыталась найти мужа. Женщина думала, что супруг находится в плену.
— Фамилия мужа была в списках пленных, — рассказала «ФАКТАМ» Наталия Михальчук. — Последний раз Витя вышел со мной на связь 23 августа. Он написал мне sms: «Серденько, что ты переживаешь? Все хорошо. За меня не волнуйся, я жив-здоров. Люблю, целую. Па-па». Я знала, что муж находится в зоне боевых действий. Но где именно, он не говорил. 24 августа Витя уже был не на связи. Как раз в этот день начались страшные события в Иловайске. Когда муж пропал, я написала заявление в СБУ. Звонила его комбату — тот сообщил, что многих ребят взяли в плен, есть погибшие. «Но вашего мужа мертвым никто не видел, — сказал. — Возможно, он в плену».
А потом я нашла Витину фамилию в списках пленных, которые предоставляли СБУ и переговорщик Владимир Рубан. Это вселило уверенность, что муж жив. Позже я, кстати, получала официальные подтверждения об этом из штаба АТО и Минообороны.
Телефон Николая Золотаренко, который вроде как мог помочь с освобождением мужа, мне дала знакомая волонтер. Она сказала: «Наташа, есть хороший волонтер, который перевозил пленных. Он поможет». Я позвонила ему, рассказала о нашей ситуации. Вскоре Золотаренко подтвердил: «Да, ваш муж есть среди пленных. Я его найду».
В начале сентября 2014 года мне позвонили с номера моего мужа. Оказалось, звонок был из «ДНР». Кто-то из сепаратистов сказал, что мой муж «плавает в ставке без головы» и что я должна переслать им деньги, чтобы получить назад его тело. Точно так же звонили свекрови и Витиному брату. Но мы не поверили. Ведь Витя был в списках пленных, а для нас это было весомым доказательством.
Волонтер Золотаренко, к которому я обратилась, подтвердил, что Витя действительно жив и находится в плену. «Все нормально, освободим», — говорил он. Еще сказал, что ему нужны деньги на бензин — пять тысяч гривен. Я отправила. Деньги мне дали волонтеры. Вскоре Золотаренко перезвонил: «Ваш муж в очень тяжелом состоянии. Его будут оперировать». Трудно передать, как я в тот момент была напугана, как мы всей семьей за него молились… Я и подумать не могла, что Золотаренко может говорить неправду.
Потом Золотаренко сказал, что мне нужно делать пропуск в «ДНР», чтобы приехать к мужу. Я готовилась к этой поездке, просила родных позаботиться о дочках, если со мной что-нибудь случится… Чуть позже Николай заявил, что оформлять документы не нужно — дескать, он сам заберет Витю. Муж, по его словам, был в таком тяжелом состоянии, что требовался реанимобиль. Золотаренко просил на спецтранспорт 14 тысяч гривен. Добрые люди, к которым я обратилась за помощью, помогли мне найти не деньги, а сам реанимобиль. Но забрать Витю все равно не получилось — в последний момент Золотаренко сообщил, что из-за обстрелов реанимобиль не сможет заехать на территорию «ДНР».
Фамилия мужа по-прежнему значилась в списках пленных. А Золотаренко продолжал повторять: «Не переживайте, все будет хорошо. Я вам его привезу». Он все время что-то обещал, просил денег на очередные расходы, но в результате ничем не помогал. Однажды через знакомых я созвонилась с женщиной из «ДНР», которая согласилась мне помочь. Она искала Витю по подвалам, звонила в Снежное (где, как мне говорили, мог находиться муж). И в результате сказала, что Вити у них нет…
Золотаренко же заявил, что это неправда — дескать, Витя в плену, он это точно знает. Потом начались звонки и от других волонтеров. Например, мне звонила достаточно известный волонтер Алла Чонгар: «Наташа, нашли вашего мужа. Вроде бы он. Но в тяжелом состоянии, нужны деньги на памперсы». Я просила ее сфотографировать Витю. Она обещала, что сделает это, как только туда приедет. Но этого так и не произошло. Деньги я ей не отправляла. Звонил еще какой-то волонтер Саша. Говорил: «Божья Матерь подсказывает мне, что ваш муж жив. Я вам его привезу, обещаю… Только нужны деньги на поездку».
— Оказалось, все они просто выманивали у меня деньги, — продолжает Наталия. — Нагло и цинично. Никто из них не мог видеть моего мужа в плену, потому что его там никогда не было. Я узнала правду, когда пришли результаты ДНК-экспертизы. Нам сообщили, что ДНК одного из погибших военнослужащих совпала с ДНК Витиных родителей. Выяснилось, что тело Вити долгое время находилось в одном из моргов в Павлограде. Оттуда его забрали в Красноармейск, затем отвезли в Днепр, после чего захоронили. А погиб муж еще 25 августа 2014 года. Он был тяжело ранен и истек кровью.
Позже ребята, которые были вместе с Витей 25 августа, рассказали мне, что же произошло на самом деле. Рядом с группой офицеров, среди которых находился и мой муж, разорвался снаряд. Многие получили тяжелые ранения. У Вити были рваные раны ног, на обеих руках оторвало пальцы. Тех, у кого были легкие ранения, боевики отвозили в Снежное, тяжелых оставляли в поле. Говорили, что заберут потом. Муж истекал кровью. Ночью ребята накрыли его брезентом. Еще в три часа ночи он был жив. А под утро умер…
На следующий день боевики привезли туда наших солдат и заставили их собирать в поле тела погибших. Один солдат (Витя был его командиром) рассказал, что нашел моего мужа. Погрузил его на КамАЗ, который отвез тело в Павлоград… А я в это время надеялась, что муж в плену, и верила аферистам, которые обещали его освободить… Не понимаю, почему нам сообщили о Витиной смерти так поздно. Когда, получив результаты ДНК-экспертизы, мы приехали в Днепр, там долго не хотели показывать фотографии мужа. Говорили, что фото нет. Но потом все-таки показали. Это было страшно. Витина мама едва не потеряла сознание. Я думала, что умру вместе с ним… А через несколько недель после похорон мне позвонили из СБУ и спросили: «Что там слышно о вашем муже? Вы что-то знаете?»
Девять месяцев меня держали в неведении. Я не прекращала поиски и верила мошенникам. С тех пор, как муж пропал, я спала с телефоном под подушкой — все время ждала новостей. Я и сейчас так сплю. Хотя знаю, что ждать мне больше нечего…
Жертвами такого же циничного обмана со стороны Николая Золотаренко стали жены бойцов АТО Алла Вовненко и Наталья Ноенко. Их мужья тоже погибли под Иловайском — и Золотаренко также говорил женщинам о плене и обещал добиться освобождения воинов. Каждый раз просил денег — то на поездку, то на препараты, то на переговоры с боевиками. Женщины отдавали деньги и только потом узнавали, что их мужей давно нет в живых.
По словам волонтера Сергея Тахмазова, циничный обман жен военнослужащих — далеко не единственное, чем промышлял Золотаренко. Оказывается, уже не первый год в Херсоне идет суд по делу о других его махинациях. Помимо переговоров с женами бойцов АТО, Золотаренко собирал деньги якобы для украинской армии. Например, жители Каланчака Херсонской области передали ему 60 тысяч гривен на каски для военнослужащих.
В сентябре 2014 года Херсонский областной фонд милосердия и здоровья по просьбе Золотаренко перечислил на счет предприятия «Энергоспецснаб» более 90 тысяч гривен. Позже по этому факту было открыто уголовное производство по статье «Мошенничество». Кроме фонда, в уголовном производстве фигурируют еще пять потерпевших. В 2016 году дело начал слушать Суворовский райсуд Херсона. Но позже этот суд ликвидировали — и дело заново стал рассматривать уже Херсонский городской суд. Процесс длится до сих пор. За это время Золотаренко сначала был задержан, но позже суд отпустил его под залог.
— Он мошенник, причем очень талантливый, — рассказал «ФАКТАМ» Сергей Тахмазов. — Золотаренко умеет втираться в доверие, убеждать. У меня есть информация, что уже после того, как суд отпустил его под залог, он успел провернуть новые махинации. Один мужчина написал мне, что этот человек совсем недавно развел его на автомобиль: пообещал отремонтировать, взял деньги и исчез. А в Киеве нескольким людям пообещал построить жилье и опять-таки пропал с деньгами. Еще, насколько мне известно, он кидает людей на деньги, обещая помочь растаможить «евробляхи». Несмотря на то что этот человек под следствием, он нормально себя чувствует и зарабатывает на новых жертвах своих махинаций. Не понимаю, как с такой биографией его могли отпустить из-под стражи.
— Я узнал об этом человеке, когда привез на СТО машину, чтобы привести ее в порядок и потом отдать военнослужащим, — продолжает Сергей Тахмазов. — Золотаренко был вроде как владельцем СТО, хотя потом оказалось, что он всего лишь арендовал гаражи. Там же, на СТО, стояла машина с черными номерами. Золотаренко заявил, что это «машина охраны самого Полторака». Тогда я впервые подумал, что здесь что-то не так. А когда уже появились проблемы с самим ремонтом, решил выяснить, что это за человек. И узнал много интересного.
Оказалось, начинал он свою деятельность в Херсоне, и ему тогда было всего 16 лет. Он брал деньги за ремонт автомобилей, но саму работу не выполнял. Потом засветился в Днепропетровской области. Есть компания, у которой он в 2013 году обманным путем выманил погрузчики, не рассчитался за них и пропал. С той компанией он работал под фамилией Воронов. Фамилий у него было несколько. В некоторых делах он фигурирует как Русавский. Документы у него были на обе фамилии.
— Этот человек вообще имел какое-то отношение к обмену пленных?
— Он состоял в общественной организации «Патриот», которая этим занималась. Знаю, что некоторых людей они действительно оттуда вытянули. Но немногих. А часто эта организация только мешала обмену. Люди, которые занимались обменом от имени государства, рассказывали, что та сторона отказывалась вести переговоры — боевики говорили, дескать, пусть приезжает «Патриот», отдадим людей только им. Кстати, когда Золотаренко задержали, мне позвонил один человек вроде как из «Патриота». Начал возмущаться, что «Коля честный чувак», а я его обвиняю в аферах, потому что «работаю на Россию». При задержании Золотаренко кричал, что он — полковник СБУ (!). Угрожал полицейским, что «посрывает с них погоны» и «всех посадит».
При обыске у него нашли планшет, где было множество фотографий тел наших военнослужащих из моргов Донецка и Енакиево. Там же были фотографии документов и контакты родственников некоторых погибших военнослужащих. Откуда эти фото и для чего они ему нужны были, неизвестно. Не исключено, что для шантажа родственников этих военных. Еще среди его документов нашли удостоверение «ДНР», где было сказано, что он якобы был в плену на украинской территории. Я лично сообщил все эти сведения тогдашнему зампреду СБУ Виталию Найде. Там сначала засуетились, сказали, что все это очень серьезно. Но в результате, насколько мне известно, ничего не произошло.
Дозвониться Николаю Золотаренко оказалось невозможным — номера телефонов, с которых он когда-либо звонил своим жертвам, уже не работали.
В Херсонском городском отделении полиции «ФАКТАМ» сообщили, что мошенник был в розыске с 2015 года. После задержания суд сначала отпустил его под домашний арест, а потом уже — под залог. Следующее судебное заседание состоится 4 апреля. «ФАКТЫ» будут следить за развитием событий».
Херсон.Daily