В прихожей кэп поддел ногой кучу чьих-то берцев, источающих куда как «аппетитный» запах мокрой псины.
«Ну, хоть обувь снимают перед тем, как на мою постель завалится», - иронически хмыкнул хозяин дома, явившийся выдворять незваных гостей. Поднялись по витой лестнице на второй этаж – ни одна дощечка не скрипнула.
В каминном зале вроде бы никого. Но не успели сделать и пары шагов, а в любимом Славкином кресле у камина (рядом стояла опорожненная наполовину бутылка беленькой) кто-то заворочался.
Славка повернулся на шум, и у него чуть челюсть от удивления не отпала. Мордатый похмельный мужик в спортивных штанах и майке, обтягивающей объемистое брюхо, оказался чем-то неуловимо знаком.
Ба! Бог весть какого ранга начальничка, внаглую захватившего его дом, каких-то три года назад каждый день по ящику показывали. «Да это ж сам ПроФФесор – предшественник Вайсмана! И что ему в дорогой «Расеюшке» не жилось – опять к нам воровать притащился. Ну просто день встреч какой-то», - изумился кэп.
ПроФФесор с жуткой похмелюги трудно раскрывал глаза, силясь понять, что за странные фигуры с автоматами ему мерещатся. На подбородке у него повисла нитка слюны, и дрожащей рукой выпивоха потянулся ее смахнуть. На движение Славка среагировал молниеносно: с маху влупил вернувшемуся на историческую родину государственному мужу прикладом «калаша» в лобешник, отправив захватчика любимого кресла на часик в нирвану. Тут события понеслись вскачь.
С дивана подхватился еще мужик (похоже, охранник), зашарив рукой под подушкой, и вынимая оттуда здоровенный пистолет. Пока кэп отвлекся на главного, Лиза прошила телохрана строчкой короткой очереди. Тот опять откинулся на диван, а белые простыни стремительно покраснели. Славка пальнул ему контрольным в голову: хвост за собой и впрямь лучше было не оставлять.
На лестнице затопали чьи-то торопливые шаги. Метнувшись обратно, кэп обнаружил на ступеньках встрепанного чудака на букву м – в трусах и босиком, но тоже с автоматом. Словив свою пулю, чудак покатился обратно, однако за ним уже поспешала «группа поддержки». Со стороны калитки тоже раздался чей-то мат-перемат, и громкое буханье прикладов по железному полотну. Сваренная на совесть калитка пока не поддавалась, но отпущенное им время явно уходило, как вода в песок.
Отправив следом за покатившимся телом «эргэошку», Славка упал на пол. Взрыв разметал «группу поддержки», раздались стоны. Рассудив, что снизу на лестницу теперь лезть покуда остерегутся, Славка проскочил из каминной на кухню. Никого там не обнаружив, кинулся к Двери. Как было во сне, потянул за бронзовую ручку, однако ответного «пожатия» не почувствовал. Дверь не подавалась.
«Она тебя еще не чувствует, - следом в каморку вошла Лиза. – Давай я попробую». Девушка сделала шаг к Двери, однако тут со двора, захлебываясь, стрекотнула длинная пулеметная очередь, и следом бухнул разрыв гранаты из подствольника. Спасаясь от осколков и пуль, Мастер вновь рухнул на пол, и потянул за собой кареглазку. Однако та падала как-то замедленно. А упав, не пошевелилась.
Повернувшись, Славка уперся взглядом в широко раскрытые глаза любимой. Ее лицо было белым, как снег, а с губ медленно стекала тонкая струйка алой крови. «В меня попали? – шепнула Лиза. «Молчи, не говори, тебе сейчас нельзя», - Славка торопливо, но нежно ощупывал знакомое до мелочей тело. И нашел то, чего больше всего опасался – два пулевых отверстия на футболке рядом с сердцем. На спине были выходные – прошло навылет. Он приник ухом к ее груди. Сердце слабо, но билось.
Разорвав индивидуальный пакет из тех же трофеев, Славка принялся лихорадочно заматывать рану бинтом прямо поверх одежды. Потом хотел было метнуться за домашней аптечкой, но девушка остановила. «Подними меня, чтобы мы ушли вместе», - сухими губами чуть слышно попросила. Тело любимой казалось каким-то невесомым. Мастер бережно взял Лизу на руки, и поднес к Двери.
С трудом, будто поднимая неимоверный груз, девушка потянула ручку на себя, и Дверь, поскрипывая, стала послушно открываться. Лишившись последних сил, раненая откинула голову на грудь спутника, и смежила веки. Перед Славкой приглашающее заколыхался все тот же серебристый туман, но памятного запаха вербены не было.
Пахло скорее, как перед грозой, и горечью степной полыни. Крепче прижав любимую к груди, Мастер шагнул в неведомое. Прохладный туман заботливо окутал их обеих, а Дверь с прощальным скрипом захлопнулась сама, оставляя позади ярящуюся злобу, хаос и боль.
И это конец первой части приключений Мастера и Кареглазки...
Сергей Яновский