- Чем больше езжу по селам, тем больше становлюсь украинским националистом, - говорит знакомый.Он всю жизнь прожил в Херсоне и был русскоязычным. Сейчас работает в штабе одного из кандидатов по мажоритарному округу. Пытается чаще разговаривать на украинской.
- В степном селе ты можешь говорить людям о чем угодно. Правда, они уже никому не верят, - продолжает. - Главная проблема для них - вода. Если ее нет - беда: все горит. Привозная вода стоит дороже, чем молоко. Вчера были в селе, где проживают 67 человек. Там даже больной зуб может стать причиной смерти. Потому что некуда поехать лечить. Начнется абсцесс - и конец. Разве что сосед плоскогубцами вырвет. И если это закончится удачно, то все будет хорошо.
В другом селе, по его словам, председатель гордился тем, что закрыл школу: "Я сэкономил на отоплении 9 тысяч гривен"!
- Да за такое нужно или расстреливать, или выгонять, - возмущается знакомый. - Потому что это либо преступник, либо дурак.
Поездки по глухим херсонским селам привели моего собеседника к парадоксальной мысли.
- Думаю, существует государственная программа по уничтожению села, - говорит с глубокой убежденностью. - Не знаю, наши вельможи делают это сознательно или нет, но такая программа в их головах есть. Потому что земля - это последнее богатство Украины. Заводы и фабрики уже разворовали. Осталась земля. Сценарий прост: в селе закрывают школу, детсад и медпункт. Молодежь убегает в города, старики остаются вымирать. Потом можно будет забрать всю землю и продать китайцам, американцам, кавказцам - кому угодно. Так что геноцид украинцев не закончился. Напротив, он становится еще утонченнее и опаснее. Поэтому я все больше становлюсь националистом.
Этот его взволнованный монолог меня не просто удивил, а ошеломил. Потому что я знал местных националистов еще с начала 1990-х. Они были примитивно агрессивны и беспомощны. Не удивительно, что потом все эти "движения" маргинализировались и растворились в бегущей политике. Но сейчас о расположении к национализму говорят люди зрелого возраста, которым по 40-50 лет и которые никогда не бегали по митингам с флагами. И это обнадеживает. Значит, село еще можно спасти. А с ним и страну.
Александр ГУНЬКО, Gazeta.ua