На прошлой неделе мир облетела новость, что Путин предложил урегулировать кризис по чеченскому варианту. Почему она привлекла столько внимания? Уже несколько месяцев все обсуждения в российских и украинских СМИ в основном сводятся к тому, что должна делать Россия. Голуби говорят, что ей надо перестать поддерживать Новороссию, ястребы требуют более агрессивного вмешательства. Дискуссии о том, что должна делать Украина, ведутся с меньшей интенсивностью. Предложение Путина — один из возможных выходов из сложившейся ситуации, но вряд ли лучший.
Россия присоединила Крым в нарушение международного права, российские граждане принимают активное участие в событиях на востоке Украины с неявного одобрения руководства страны. Но основная часть населения этих территорий симпатизирует «оккупантам». Пропаганда с обеих сторон использует аналогии с фашистской оккупацией. Однако видели ли мы формирование партизанских отрядов из местного населения, чтобы противостоять оккупантам? Во время Второй мировой войны отряды сопротивления появлялись на оккупированных территориях СССР, Франции, многих других государств. Может, отсутствие терактов в Крыму — следствие высокого профессионализма российских спецслужб? Но регулярные теракты в России опровергают этот тезис. Да и в Британии спецслужбы не могли уберечь общество от терактов ИРА. В Крыму за год с момента присоединения не было терактов, массовых выступлений, акций гражданского неповиновения. Видимо, жители «оккупированного» Крыма чувствуют большую симпатию к России, чем жители «оккупированной» Северной Ирландии к Британии в 1970-х гг.
Ситуация в Новороссии скорее напоминает сектор Газа или, как верно подметил Путин, Чечню 90-х. Население «оккупированных территорий» в целом поддерживает действия террористов-ополченцев. Мы не видим новостей о том, что жители Новороссии поймали отряд ополченцев или взорвали склад боеприпасов. Поддержке сепаратистов не мешает даже то, что они используют население как живой щит. Так население сектора Газа, когда начинается обстрел, митингует против Израиля, а не против «Хамас», который поставил ракетную установку на крыше больницы. Поддержка населения, как и любовь, иррациональна. Сломить ее военной силой очень тяжело, если вообще возможно. Россия в 90-х обладала армией, которая по своим возможностям (несмотря на кризис и тяжелые времена) намного превосходила возможности ополченцев Дудаева. Израиль обладает сильнейшей армией в регионе и, возможно, в мире. Но ни Россия, ни Израиль не смогли силой решить похожие конфликты. Международное общественное мнение очень негативно относится к потерям гражданского населения, а без них решить конфликт силой не получится, в особенности когда противоборствующая сторона постоянно прикрывается живым щитом.
Украина сейчас наступает на те же грабли, что и Россия в 90-е. Если отбросить пропагандистские лозунги, реальное желание украинцев воевать за территориальную целостность страны не очень велико. Население уклоняется от мобилизации, в том числе скрываясь на территории «оккупанта». Порошенко может продолжать АТО, но его исход скорее всего будет похож на Хасавюрт — позорное перемирие на условиях лидеров Новороссии. Поэтому два самых вероятных выхода из кризиса — это купить наиболее адекватную часть элит по чеченскому сценарию или отгородиться от мятежников, де-факто признав автономию, близкую к независимости.
Чеченский вариант обладает рядом плюсов. Платить дань сепаратистам дешевле, чем с ними воевать. На усмирение Чечни Россия потратила огромные средства, оценка человеческих потерь за время чеченских войн превышает 100 000 человек. Купить Кадырову сотню ярких машинок и построить пяток мечетей дешевле. Самый большой риск чеченского сценария — что аппетиты купленных элит могут вырасти (или способность платить им упадет). Тогда непонятно, согласятся они на сокращение оброка или опять возьмутся за оружие. Неизвестно и то, как поведет себя тот же Кадыров, если Путин лишится власти (особенно с учетом того, что Кадыров на 25 лет моложе). Присягнет он на верность новому лидеру или решит использовать повод для пересмотра условий контракта?
Другой риск чеченского варианта: Чечня не поддерживалась другими странами (не считая отдельных искателей приключений типа Хаттаба и религиозных фанатиков; никакие страны не организовывали «военторги», отправку отпускников и т. д.). Россия поддерживает сепаратистов Новороссии. Поэтому риск чеченского сценария для Украины в том, что Путин перекупит лояльность тамошних элит, тогда как в Чечне никто, кроме Путина, не претендует на «покупку» лояльности Кадырова.
Возможно, риски чеченского варианта превысят его выгоды. Тогда самое разумное решение — признать свершившийся факт: Украина де-факто не контролирует занятые сепаратистами территории, вот и пусть живут, как хотят. Естественно, предложив всем жителям Крыма и Новороссии госпрограмму переселения: те, кто не хочет строить «русский мир», должны получить возможность комфортной эвакуации на большую землю. В этом сценарии нужно будет решить вопрос охраны границ. Если просто подписать соглашение, как это было в Хасавюрте, то никто не дает гарантию, что боевики через проницаемую границу Донбасса с остальной Украиной не продолжат вылазки и «освобождение» территорий, контролируемых «украинской хунтой». Не менее важен вопрос российско-донбасской границы. Если из России будет идти постоянная подпитка оружием и отпускниками, это существенно повысит риски агрессии нового квазигосударства. Поэтому, если Украина решится на этот шаг, для контроля границ придется привлекать международных посредников. Инвестиции в охрану границ могут составить существенную часть оборонного бюджета.
Значит ли это, что Украина никогда не сможет восстановить территориальную целостность? Вовсе нет. В будущем Украина наверняка сможет присоединить Новороссию, так же как ФРГ — ГДР. Конфликт на Украине обернулся не только проблемами, но и значительными выгодами для нее. Самая важная — это консолидация украинского общества, которое в последние 25 лет качало от Европы к России и обратно. Украина потеряла области, стабильно голосовавшие за политиков типа Януковича. Другие исторически пророссийски настроенные области (Харьковская, Одесская, Херсонская, Николаевская) изменили свое отношение к России. Теперь в украинском обществе есть консенсус — мы хотим в ЕС и НАТО. Это дает важную основу будущих реформ, ведь из-за опасений бизнеса, что в результате следующих выборов политический курс кардинально изменится, серьезные инвестиции никто не делает. Если руководству Украины удастся убедить бизнес, что выбранный курс — всерьез и надолго (а главное — приступить наконец к реформам), то инвестиции потекут рекой, ВВП начнет расти. Прекращение военных действий — это условие развития: деньги любят тишину, а не войну. И тогда, после 20-30 лет успешного развития, замученные идеологами «русского мира» жители сами разберут новоросскую стену со своей стороны. Все подкопы Берлинской стены были в направлении с Востока на Запад, а не в обратном.-
Максим Миронов, профессор IE Business School (Мадрид)
Vedomosti.ru