В Каланчакском райотделе милиции ни в чем не повинного задержанного прижигали сигаретами и топтали ногами.Гестапо районного значения
Пенсионерка из Каланчака утром выпроводила сына работать в огороде, а вечером встретила его у дверей и ужаснулась: на парне, что называется, места живого не было, словно тот вернулся из застенков гестапо. Юноша был весь в синяках, бровь рассечена. Он хромал на обе ноги, к тому же на его руке красовался ожог, а пальцы посинели и распухли. Но окончательно сразили мать слова сына о том, что изуродовали его …в милиции.
На следующий день избитый безработный отправился в районную прокуратуру и написал там заявление о побоях, полученных в кабинете № 21 Каланчакского РО УМВД. Экспертиза подтвердила наличие у него легких телесных повреждений, и началось расследование. Как оказалось, оперуполномоченный местной службы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков вместе с начальником сектора уголовного розыска в день совершения преступления коротали время в кафе «Чип и Дейл», сочетая приятное с полезным — выпивку и беседу с агентом. Тут агент со словами «это наркоманы» указал на проходящих мимо парней, и у оперов взыграл сыщицкий инстинкт. Со стремительностью мультяшных Чипа и Дейла они выскочили из кафе, помчались вслед за ничего не подозревающими прохожими, догнали их, и тут же на ни в чем не повинных людей градом посыпались удары.
Как это было
Показания потерпевшего о хладнокровном издевательстве над ним, оглашенные в зале суда, ужасают: «Я со знакомым уже собирался идти домой, как в это время к нам подошли двое сотрудников милиции. Они не представились, удостоверений не показывали. Сотрудники милиции заставили нас держать руки за головами и ноги на ширине плеч. Я спросил, зачем это делать. Оперуполномоченный тут же ударил меня в живот. Я от удара согнулся и спросил, за что тот меня стукнул. В ответ получил еще удары от того же сотрудника по спине и ребрам. Затем повели в райотдел, и при этом мы держали руки за головами, и так шли метров триста. В райотделе оперуполномоченный завел меня в кабинет на второй этаж. Там он закрыл двери на ключ и начал спрашивать, где варят зелье мака. Я сказал, что не знаю. Тогда он стал наносить удары ладонью по лицу, повторяя, что я все равно все расскажу. В это время в дверь постучали. Оперуполномоченный открыл ее и впустил еще одного сотрудника милиции (тогдашнего старшего оперуполномоченного ГСБЭП, ныне работающего в том же райотделе участковым инспектором). В его присутствии оперуполномоченный приказал мне опуститься на пол, наступил на спину ногой и прижал ее. Потом выкрутил руки, и начал поднимать вверх, причиняя боль. Затем второй сотрудник милиции сказал, что надо делать по-другому. Он взял сперва один карандаш, потом второй, засунул между пальцев и начал нажимать. Его напарник стал наносить мне удары ногами по коленям, толкнул меня, и я упал, ударился о металлический сейф и рассек себе бровь. А оперуполномоченный прижал меня к стене и погасил о ладонь окурок» (конец цитаты).
Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу
Истязание несчастного огородника в Каланчакском РО УМВД длилось более полутора часов. Все это время второй его попутчик находился в противоположном конце коридора и прекрасно слышал, как в запертом кабинете кричит и стонет его друг. Однако всех прочих офицеров милиции, находившихся в здании, поразила внезапная глухота и слепота: на вопросы прокурорского следователя стражи порядка в один голос давали ответы типа «не видел», «не знаю», «не слышал». То есть сработала круговая порука, привычная для итальянской мафии и украинской милиции — «мы не сдаем тебя, а ты не сдаешь нас». И надежды «молчаливых свидетелей» вполне оправдались: оперуполномоченный службы БНОН взял всю вину на себя, выгородив сообщников. И эта версия устроила всех — как прокуратуру, так и суд.
На скамье подсудимых истязатель оказался в гордом одиночестве, но он не прогадал. Хотя экспертиза и подтвердила факт нанесения сыщиком телесных повреждений задержанному, в синих пальцах, рассеченной брови и опухших коленях судья следов пыток… не увидел. А посему уволенного из милиции опера Каланчакский райсуд признал виновным всего-то в превышении власти, сопровождавшимся насилием. За что организатор садистского допроса в стиле средневековой инквизиции получил 5 лет лишения свободы с трехлетним испытательным сроком и с легким сердцем отправился домой — разве что вежливо извинился перед матерью потерпевшего.
Другие участники «общения» с задержанным и свидетели в погонах, не давшие показаний против «кореша», продолжают занимать кабинеты в здании райотдела и уверенно расти в званиях и должностях, напевая: «Наша служба и опасна, и трудна». А простые обыватели, немного знающие о царящих в этих кабинетах нравах, стараются, по возможности, миновать их стороной. Дальше обойдешь — целее будешь. Что и говорить: милиция с народом, но для здоровья представителей этого народа полезнее держаться от своих «защитников» на безопасной дистанции.
Сергей ЯНОВСКИЙ, "Новый День"