Тяжелая вода Днепра. Как Северо-Крымский канал обеспечил Крым водой и сломал жизни тысяч украинцев

Во время постройки Каховской ГЭС, 1950-е

Фото: Александр Анищенко / mycity.kherson.ua

17 октября 1963 года пришлось на четверг — обычный рабочий день. Но для многих жителей городов и сел на Перекопском перешейке, который соединяет Крым с материковой Украиной, он стал внеплановым выходным.

Немного южнее города Армянска, в степи на берегу еще пустого русла Северо-Крымского канала, собрался многотысячный митинг. Трибуну закрывала растяжка высотой в человеческий рост, на ткани которой большими буквами была выведена надпись Вітаємо тебе, Дніпро, на землі кримській! (полуостров к тому времени уже девять лет входил в состав Украинской Советской Социалистической Республики).

В стороне сонно зевали пионеры с охапками поздних цветов. С трибуны, импульсивно жестикулируя, вещал Никита Хрущев, председатель союзного правительства и главный коммунист страны в одном лице.

Оратор уверял, что в СССР вот-вот наступит коммунизм и даже он надеется пожить при этом строе.

А для Крыма эта эпоха, продолжал Хрущев, уже наступила: ведь канал, который даст полу­острову днепровскую воду, уже готов, осталось только торжественно его открыть. Ради этого советский руководитель, собственно, и прибыл под Армянск.

План орошения степных просторов на севере Крыма утвердил еще Иосиф Сталин, вождь народов, в рамках программы великого преобразования природы.

В 1951?м, за два года до смерти Сталина, началось строительство грандиозного Каховского водохранилища под электростанцию. Сама ГЭС должна была дать энергию всему югу Украины вместе с Крымом. А искусственное море на Днепре, которое удерживала ее плотина, — оросить степи полу­острова на площади 165 тыс. га.

Именно поэтому так торжествовал Хрущев в день открытия канала, выступая перед многолюдной толпой.

Никто из присутствующих, да и никто во всем Союзе тогда не догадывался, что Каховское море будет испаряться быстрее, чем предполагали гидрологи. А сам Северо-Крымский канал, добравшийся в 1971?м до Керчи, — терять более 40% воды, которая станет уходить через трещины его искусственного русла в землю.

Чтобы постоянно восполнять исчезающие запасы воды, еще при Хрущеве власти распорядятся возвести выше по течению Днепра еще четыре моря-водохранилища — кроме имевшегося Запорожского появятся Днепро­дзержинское (сейчас Каменское), Кременчугское, Каневское и Киевское.

Осенью 1963?го Хрущев даже и подумать не мог, что через 40 лет, в 2003?м, на Общеевропейской конференции министров окружающей среды украинская делегация представит доклад об эффективности сталинско-хрущевского водного наследия. Его выводы будут печальны: шесть искусственных водоемов на Днепре покрыли более 500 тыс. га плодородных полей — в три раза больше, чем планировалось оросить в Крыму. Даже если учитывать, что днепровская вода из Каховского моря живит еще и степи Донбасса, такой размен угодьями выглядит весьма сомнительным.

Да и шесть гигантских ГЭС в сумме дают сейчас менее 4% всей электроэнергии, производимой в Украине.

ВЗРЫВ РАДОСТИ: 17 октября 1963 года саперы подорвали перемычку, удерживавшую днепровскую воду. Она заполнила первые 125 км канала. Фото: Александр Анищенко / mycity.kherson.ua

 

Триумф и трагедия

В ноябре 1958 года с успехом прошла всесоюзная премьера киноленты Поэма о море — о Каховском водохранилище. Начальные титры сообщали: автор фильма — Александр Довженко, режиссер-постановщик — Юлия Солнцева.

Из обычных зрителей мало кто знал, что Довженко уже почти два года жил только в титрах своих картин: он скончался от инфаркта 25 ноября 1956?го. На следующий день должны были начаться съемки Поэмы, и фильм поставила уже вдова автора.

Довженко готовился к картине пять лет. Он подолгу жил между Каховками — Новой и Старой, Киевом, где хотел снимать фильм, и Москвой, где был прописан. Остались подробные планы будущих эпизодов Поэмы и зарисовки героев, списанные с реальных людей.

По записным книжкам Дов­женко видно, что по поводу сталинского плана преобразования природы в Поднепровье он не имел единого мнения. И наблюдения режиссера часто конфликтуют между собой.

Вот он заметил плотника Андрея П., который "из колхоза, где?то из?под Одессы, приехал на строительство коммунизма с пятью сыновьями. <…>. Услышав на празднике по поводу возвращения двух сыновей из армии и немного поэтому подвыпив, а может, и попев песен, услышав, стало быть, по радио о строительстве Каховско-Крымского гидроузла, старый плотник решил, что нечего сидеть его парням дома”.

Довженко, казалось бы, воспевает масштабные сталинские проекты: "Погаснут грозные бури, засуха, облагородится климат. И мы войдем в Бессмертие, красивые, как и дело наших рук. <…>. Вот исторический ответ, что его дает сегодня коммунизм анархическому капитализму, растлителю земли”.

Но выспренние здравицы в записках режиссера перемежеваны с ироничными до сарказма наблюдениями.

Довженко о приеме у партийного чиновника в Старой Каховке: "Октябрь 1952?го. Зашел к N. в кабинет. Передо мной сидит свинья… Через несколько минут молчания, не глядя на меня, она спросила, что мне надо. Затем таким же трактирно-хамским образом спросила, с какой целью, и потом помолчала минуты три, занимаясь подписыванием каких?то бумаг. Соизволила сказать мне, также не глядя, что она не может мне выделить никого в провожатые для осмотра участка бетонных заводов, а может дать записку к прорабу N. Я пошел. Слава богу, нашел?таки свинтуса, что со своей хамоватостью тоже строит коммунизм <…>. В углу у него стояло переходящее знамя комсомольское — разве не парадокс!”

Из людского сонмища на строительстве Каховского водохранилища Довженко и вылепил героев для Поэмы. Общая рамка фильма получилась весьма пафосной, как того и требовал госзаказ. "Любите землю и труд на земле, иначе не будет счастья нам и детям нашим ни на какой планете!” — призывает председатель затопленного колхоза Савва Зарудный в финале картины.

Последние фразы запоминаются лучше всего, и комиссия, принимавшая Поэму, признала весь фильм идеологически выдержанным.

Но для жителей поднепровских плавней, переживших тот бессмысленный исход, Поэма прозвучала как реквием.

ХЛЕБ-СОЛЬ ТЕБЕ, ДНЕПР: Передовица газеты Советский Крым от 17 октя­бря 1963 года с картой-схемой Северо-Крымского канала. Фото: Александр Анищенко / mycity.kherson.ua

 

Настоящий апокалипсис

"Я посмотрел тогда это кино не меньше четырех раз. И всегда во время эпизода, когда крестьяне, прощаясь, гладили стены своих мазанок, наворачивались слезы, — вспоминает 81?летний Николай Холодный, уроженец села Куриловка, что на левом берегу Каменского водохранилища. — Наше село осталось, а Паньковку в 1,5 км накрыла вода. Котлован под наше море заполнили в 1964?м. Но людей оттуда выселили еще раньше. Паньковские дети ходили в нашу школу. И когда их семьи вывозили, наши односельчане ходили помогать грузить на студебеккеры их нехитрую домашнюю утварь. Но это было лишним — чтобы паньковчане не мешкали, в село заходил отряд военных и обеспечивал быстрые сборы”.

Согласно генеральному плану каскад днепровских водохранилищ затапливал немногим более полутысячи населенных пунктов. Но ученый-почвовед Виктор Ковда, писавший еще при жизни Сталина научные панегирики Великому плану преобразования природы, в середине 1960?х подсчитал, что на дне искусственных водоемов оказались около 2,5 тыс. сел и 156 городков. По разным данным, с обжитых веками мест согнали около 3 млн жителей.

Андрей Шульга, очевидец соо­ружения Каховского водохранилища, вспоминал: "Когда вода начала заполнять дно моря, то на берегу <…> стояли люди, в основном постарше, и плакали. По мутной воде плыли, вращались, ныряли и выныривали огромные деревья и стога сена. Плыли животные: коровы, свиньи, олени. Полезли на берег тысячи водяных крыс, змей. Над грязной огромной лужей кружили дикие утки, гуси, другая разная птица. Для плавневых животных это был конец света. Выплывали и бились о берег вымытые волнами тела мертвецов, которые были похоронены недавно и не перенесены на другое место. Эту страшную картину нельзя обрисовать, ее нужно было видеть”.

Весьма деликатный вопрос переноса могил предков власти часто решали довольно цинично. Шульга описывает, как работали бригады по эксгумации: "Кто им доплатит больше, тех родственников они откапывают. Но гроб должен привезти заказчик-родственник. Мы видели этот кошмар. Разрытые могилы. По кладбищу кругом валяются человеческие черепа и кости. Вслед бульдозер сгребает и перемешивает всех и все с землей”.

Новые дома для переселенцев оказывались порою сущим кошмаром. Колоритный микроклимат украинских сел с кривыми улочками и мазанками под крышами из соломы сменили ряды одинаковых строений под шифером.

В январе 1958?го, еще до выхода Поэмы о море с благополучными новыми жилищами колхозников, газета Колхозное село (будущие Сільські вісті) поместила фельетон переселенца Иващенко из Новой Михайловки на Херсонщине — туда свезли жителей трех затопленных Каховским морем сел.

Построили там красивые каменные дома под черепицей и шифером, провели электричество, радио, а пол внутри был земляной. "Представляете себе хорошо обставленные комнаты с земляным полом? — писал автор-новосел. — Переселенцы в состоянии настелить деревянный пол сами, но не могут получить материалов, потому что в наше село их завозят очень мало”.

А в октябре 1954?го Довженко отметил в дневнике: "Сделать фильм о нынешнем селе невероятно трудно, если всерьез говорить о правде жизни, а не врать в угоду чиновникам, которые боятся всего вышестоящего. Одна только внешность людей побуждает к горьким размышлениям. Лица умные, потому что люди действительно умные, но это такой сплошной озабоченный, зажатый будень. Как нелегко дается народу трудовой героизм! Как далеко до коммунизма”.

Хотя молодежь довольно бодро реагировала на речи о светлом будущем. "Отец, вернувшийся с фронта, не раз говорил: "Потерпите немного, еще пару лет, и наступит коммунизм”, — вспоминает Холодный. — Я спрашивал его: "Как это оно будет при коммунизме?” А он: "Представляешь, заходишь в магазин, а там есть все что хочешь, и можно брать без денег”. Бывало, даже в студенческую пору наслушаешься таких мечтаний, выходишь на улицу, и словно крылья за спиной — настолько они воодушевляли”.

ВСЯ КОРОЛЕВСКАЯ РАТЬ: Первые лица Союза на открытии канала. На переднем плане (без шляпы) — глава Компартии Украины Петр Шелест, за его спиной — председатель Совета министров УССР Иван Казанец,  а рядом с Шелестом — Никита Хрущев, занимавший обе эти должности на уровне СССР. Фото: Александр Анищенко / mycity.kherson.ua

 

И в радости, и в горе

К крымчанам коммунизм приблизился в октябре 1963?го. На митинге по случаю пуска первой днепровской воды на полу­остров Хрущев и тогдашний глава Компартии Украины Петр Шелест перерезали ленточку. В 13:45 хозяин Кремля с трибуны по телефону дал команду саперам, и те взорвали перемычку, сдерживавшую воды Днепра на Турецком валу. Бурные овации заглушил шум ворвавшейся в русло канала воды.

Хрущев тогда воскрикнул: "Вот бы вымазать вас всех этой чудесной грязью!”

Симферопольский журналист Алексей Бирюков, присутствовавший на открытии, вспоминал: "Не выдержав, многие бросились прямо в воду, стояли по колено, умывались, мыли руки”.

А потом чиновники из свиты Хрущева пустили в народ слова, которые тот сказал Шелесту: "Вот как правильно мы сделали, что передали Крым Украине! И теперь мы сделали еще большее дело — с каналом Крым оживет”.

До сих пор бытует мнение, что Хрущев самовольно подарил полуостров Украине. Однако на заседании ЦК Компартии СССР в январе 1954?го, когда решался этот вопрос, он отсутствовал. А постановление подписал тогдашний глава правительства Георгий Маленков, которого в то время считали главным преемником Сталина.

Передачу Крыма обсуждали лишь 15 минут.

Через несколько дней решение ЦК продублировал и пленум Верховного совета, то есть парламента, во главе с Климентом Ворошиловым.

Северо-Крымский канал стал одним из самых логичных поводов передать полуостров УССР. Дирекция стройки с 1951 года находилась в Симферополе, то есть в РСФСР (в России), а основные работы начались у Новой Каховки в УССР. Это сразу вызвало неразбериху в вертикалях руководства проекта и его финансировании. "Так проще”, — говорили в Кремле, отдавая Украине этот чемодан без ручки.

А ведь кроме канала на полуострове нужно было создавать коммунальную и хозяйственную инфраструктуру почти с нуля. На весь Крым тогда работали только 29 продуктовых магазинов. Основной товарооборот полуострова происходил на рынках, где главной валютой были продовольственные излишки.

В начале 1961?го по отмашке Кремля в северном Крыму стартовали земляные работы. Первыми шли саперы, которые извлекли около 5 тыс. мин и снарядов, оставшихся после Второй мировой. Затем археологи в спешке собирали хоть какие?то артефакты того множества культур, что существовали на пути канала. Уж потом загудели тысячи бульдозеров и скреперов. От Каховки до Керчи под русло длиной 402 км предполагалось вынуть объем грунта, равный четырем Суэцким каналам.

Партия бросила клич молодежи, и в Крым со всего Союза по комсомольским путевкам прибыли 10 тыс. энтузиастов.

Жили первые строители в палатках рядом с рабочими площадками. Их трудовой порыв просто зашкаливал. В 1970?х Алексей Бирюков собрал в книге Перекоп всех передовиков строительства Северо-Крымского канала. Преимущественно тех, кто умудрялся пятилетние планы выполнять намного быстрее. "Одним из первых по комсомольской путевке прибыл сюда украинец Анатолий Федоряченко, — писал автор. — С тех пор прошли три пятилетки, план девятой (1971-1975) он выполнил за три с половиной года”. В книге — сотни историй таких одержимых.

РИТУАЛЬНОЕ ОМОВЕНИЕ: Участники митинга по случаю открытия Северо-Крымского канала умываются в первой его воде. Фото: Александр Анищенко / mycity.kherson.ua

 

Не хлебом единым

Уже на следующий год после пуска первой линии канал начал себя оправдывать. Притчей во языцех стал крымский совхоз Пятиозерный, которому днепровская вода позволила увеличить урожай зерновых втрое. А прибыль совхоза Таврический у Красноперекопска за 3,5 года выросла в 40 раз.

Поощрения за ударный труд на его строительстве, по современным меркам, выглядят издевательски. "Плотник Я. Боцко из Львовской области был награжден грамотами Ленинского комсомола Украины и почетными грамотами Крымского обкома комсомола, — пишет российский историк Дмитрий Караичев. — В преддверии XXIV съезда комсомола Украины победители соревнований первого года 11?й пятилетки награждались почетными грамотами и путевками в Москву для посещения ВДНХ СССР. Восемь строителей Северо-Крымского канала удостаивались грамотами президиума Верховного совета Украины, семь — почетными грамотами президиума Верховного совета”.

А управление Крымканалстроя за время возведения водной магистрали 36 раз получало переходные красные знамена от различных министерств и ведомств.

Только в конце 1960?х некоторые бригады строителей канала начали осваивать советское экономическое новшество — хозрасчет. При нем зарплатный фонд, отведенный бюджетом, распределялся коллективом самостоятельно. При условии что деньги начислялись за определенный объем труда, ускоренный темп работы вознаграждался повышенными зарплатами и премиями. Но долгое время по такому принципу работали только 4 из 52 бригад Крымканалстроя.

В 1971 году, через десять лет после начала строительства, самый длинный канал в Европе добрался до конечной цели — днепровская вода поступила в дома жителей Керчи. До конца 1990?х множество его ответвлений испещрили полуостров, обеспечив на 85% потребность Крыма в воде.

В 2014?м, через полгода после российской аннексии Крыма, канал перекрыли шлюзом, построенным до Перекопского перешейка. И поток днепровской воды для крымчан иссяк.

"Власти” полуострова утверждают, что сегодня около половины русла канала они используют для переброски воды из горных водохранилищ крымского Белогорского района в восточную часть полуострова. В 2015?м эту часть канала стали эксплуатировать круглогодично. С того же времени по его руслу подается питьевая вода из подземных водозаборов северной части Крыма на Керченский полуостров. Это позволяет тамошнему руководству сохранять уверенность, что "вернувшаяся в родную гавань” земля проживет и без украинской воды.

Хотя специалисты утверждают, что канал нуждается в срочной реконструкции, которая обойдется в $?1,25 млрд. Это поверх тех $?2 млрд, которые, по словам российского экономиста Владислава Иноземцева, Россия ежегодно тратит на содержание Крыма.

ЦВЕТЫ ЖИЗНИ: Крымские пионеры слушают речи советских лидеров на открытии канала. В завершение церемонии юные крымчане вручили по букету каждому из высоких гостей. Фото: Александр Анищенко / mycity.kherson.ua

 

Этот материал опубликован в №44 журнала Новое Время от 29 ноября 2018