Граница с Крымом. От украинского пункта пропуска до моста через Чонгарский пролив, где обосновались россияне, протянулась километровая буферная зона. Два года назад это место было оживлённым, с забавным местным колоритом: рыбным рынком, вагончиком-кафе с надписью "Чунга-Чанго", диалогами курортников, ненадолго выходящих из машин на перекур. Теперь здесь невесело. На обочине жёлтая табличка с надписью "Мины". В тени будки на стульях сидят хмурые, разморённые солнцем бойцы савтоматами в руках. Вдоль дороги разбитые здания. Жара, мелкий солёный Сиваш не освежает душную степь. Перед мостом — нетронутая гостиница "Чонгар", сразу за ним — аванпост российских пограничников.
Именно в этой гостинице полтора года назад окопался крымский "Беркут", объявив Крым территорией, свободной от украинских законов. Затем появились российские пограничники. Прошлой зимой до них наконец-то дошло, что они заняли территорию Херсонской области. Отошли. На их место пришли украинские военные.
Керим
С Керимом Джеляловым, совладельцем гостиницы, мы условились встретиться на вокзале Новоалексеевки. Теперь этот посёлок — конечный пункт назначения всех поездов крымского направления. Киевский поезд останавливается у перрона около девяти утра. Пассажиры, торопясь, рассаживаются в машины таксистов. Все хотят быстрее доехать до границы, чтобы не пришлось стоять в очереди на солнцепёке. Вокзал быстро пустеет.
Наконец появляется Керим — крепкий тёмноволосый мужчина 42 лет в шортах и футболке. Он ведёт меня в привокзальное кафе, берёт чипсы, пиво и начинает рассказывать, то и дело с кем-то здороваясь. Джелялов родом из Новоалексеевки, прожил здесь всю жизнь. Его родители переехали сюда в 1968 году из Средней Азии. Тогда крымским татарам не разрешали селиться в Крыму, поэтому было решено осесть поближе к родине. Так поступили многие, сейчас посёлок мало чем отличается от других населённых пунктов крымских степей: добротные дома, мечеть, крымскотатарская речь.
Керим — человек предприимчивый, много лет работает на себя. Сначала занимался сельским хозяйством. Потом вместе с родственниками открыл рынок на границе Херсонской области и Крыма. Этот рынок был известен многим автопутешественникам: здесь торговали рыбой, добытой в Сиваше и в Азовском море, икрой. Восемь лет назад вместе с сестрой и её мужем начал строить отель.
— Это был семейный бизнес. Мы хотели вложить деньги во что-то более цивильное. Построили целый комплекс: гостиницу на восемь номеров, ресторан. Здесь работали сестра, брат, невестка, — рассказывает Керим.
Место оказалось бойким. Ближайшие конкуренты — в десятках километров, летом гостиница не пустовала, да и зимой был спрос, когда портилась погода, а в окрестностях Сиваша это бывает нередко.
Несколько лет назад в отеле жили шейхи из какой-то микроскопической ближневосточной страны.Они прибыли сюда на соколиную охоту. Отель подошёл идеально. Гостей охраняли сотрудники СБУ. — Сняли всю гостиницу, спиртные напитки снесли в подвал, — говорит Джелялов. — С шейхами приехали бедуины, они спали на улице. Сидели здесь целый месяц — до октября, ждали дрофу.Она обычно в сентябре прилетает, но в тот раз задержалась, из-за жары, наверное.
Шейхи привезли с собой шесть птиц. Об их прокорме заботились бедуины: ловили в степи змей.
— Один сокол у них упал в воду: за нашими начал петлять, нырнул вслед за ними, утонул, — смеётся Керим. — Рыбаки его вылавливали, искали по GPS, на нём был браслет — десять тысяч долларов стоит.
Эпизоды мирной жизни отеля он вспоминает с удовольствием:
— Хорошо было. Каких только артистов я здесь не видел. Все останавливались у нас покушать.
Захват
Когда зимой 2014 года в Крыму начались волнения, Джелялов не думал, что это его коснётся. Не думал до тех пор, пока в начале марта на Чонгарский перешеек не приехали два автобуса с казаками. Они заявили, что будут охранять въезд в Крым, и предложили убираться. Предупредили: если начнётся война, именно здесь пройдёт линия фронта. — Я спросил у казаков, сколько они здесь пробудут. Сказали, что пока так постоят, чтобы никто не забегал, — вспоминает Керим. — Я их попросил ничего не ломать, напомнил, что это украинская территория, Херсонская область. Вроде бы мирно разговаривали.
Спустя два дня казаков усилили отрядом бойцов в синей форме и масках. Они рассказали, что служат в крымском "Беркуте", приехали после Майдана отстаивать свою землю. Некоторые были не похожи на крымчан. "Какие-то они нерусские", — описывает их, усмехаясь, Джелялов, понимая, что в его устах эти слова звучат комично. Гости были настроены агрессивно, но в конце концов и с ними удалось договориться. Бойцы не стали выгонять владельцев гостиницы, но перекрыли к ней все подходы. Более того, подпилили билборд с надписью "Херсонская область", подогнали БТР и повалили его.
— Этого можно было бы избежать? — спрашиваю я Керима.
— Если бы эти два автобуса с казаками сразу выгнали на ту сторону, — Джелялов машет рукой в сторону Крыма, — ничего бы не было, сначала у них вообще имелась только пара автоматов. На керченской переправе их не тронули. Один знакомый подполковник рассказывал мне, что даже приказа не было их задержать, сказали всех пропустить. Мой зять был главой местной администрации, его спрашивали: как вы допустили? А что ты будешь делать, если перед тобой стоят вооружённые чеченцы или кто они там?
Граница
После крымского референдума жизнь на Чонгаре изменилась. Появились украинские и российские пограничники. Вскоре многие из них уже знали Джелялова в лицо.
— Я каждый день пересекал эту грёбаную границу! — говорит он, повышая голос. — Наши меня спрашивали: чего вы ездите туда каждый день? А что нам делать?! Мы же не виноваты, что они взяли и захватили нас.
Отель не мог работать, но и бросать его было нельзя, чтобы гостиницу не разворовали, поэтому там постоянно дежурили сторожа и администраторы, а Керим возил им еду. Персоналу пришлось приспосабливаться к новым условиям. Например, через границу не пускали пешеходов. Так родился специальный термин — "подсесть": попроситься к дальнобойщику.
Год назад линию электропередачи, от которой была запитана гостиница, обесточили, чтобы россияне не могли использовать электроэнергию для своего поста. Энергетики упустили из виду, что помимо отеля на этой линии сидели ещё три частных дома. Их владельцам пришлось уехать. Затем хлынул поток беженцев из Донбасса, на границе скапливались сотни машин. Об обустройстве пропускных пунктов никто не думал, хотя в июле-августе присивашские степи превращаются в знойную пустыню. В очередях некоторым становилось дурно.
— Когда заболела сестра, я "воевал" с российскими пограничниками. Говорил им, что из-за них в больницу не могу попасть. Объяснял, что они на нашей территории, что гостиница — частная собственность, документы показывал. А им до фени. Им хочется видеть, что это Ра-ассийска-ая Федера-ация, понял? — пародирует Джелялов российский акцент.
Отход
Однажды к нему приезжали с проверкой сотрудники крымской прокуратуры, выясняли, на каком основании здесь построили гостиницу. Оказалось, визитёры не знали, где заканчивается территория Крыма. Они ориентировались на пост крымской ГАИ, который когда-то разместили на землях Херсонской области, чтобы не пришлось далеко тянуть линию электропередачи.
В декабре россияне наконец признали свою ошибку и ушли с территории Генического района: на 8 км — на Арабатской стрелке и на 2 км — на Чонгаре. Когда уходили, разобрали рынок, развалили некоторые здания, вывезли стройматериалы.
— Я так понял, что это были работники из Джанкоя, которые не поленились, всё переломали: краны-мраны пооткручивали. Российские погранцы нам сказали, что им смысла нет этим заниматься — они все приезжие, — с усмешкой говорит Джелялов.
Вопреки его ожиданиям, украинский пункт пропуска не передвинули ближе к границе. Гостиница оказалась в буферной зоне.
— Мы теперь остались между Украиной и Россией в буферной зоне. Как специально, — вздыхает Керим. — Буферная зона — это украинская территория. Наши погранцы говорят, что работать мы здесь не сможем. Пропускной пункт они не сдвинут — там их встретят выстрелами.
Гостиница была оформлена на зятя Джелялова — местного чиновника-регионала Сейтумера Ниметуллаева. После смены власти его обвинили в содействии оккупантам. Не став испытывать судьбу, зять уехал в Крым. Керим пытается оправдать родственника:
— Беркутовцы пришли, говорят: "Мы душ примем", взломали дверь. А что ты ему скажешь — перед тобой вооружённый человек. Из этого раздули скандал: владелец гостиницы — сепаратист, пустил их. А где была украинская милиция?
— И что дальше? — спрашиваю.
— Был разговор с пограничниками, они попросили плиты, чтобы сделать укреплённую зону. Мы им дали на условиях, что хотя бы кафе будет работать, — отхлёбывает пиво Керим. — Затем сменился начальник, разрешения так и не дали. Недавно была ротация силовиков. Они не стали разбираться, выломали двери, заняли два номера. Нас туда больше не пускают. Губернатор Херсона приезжал, поставил вопрос о том, чтобы отнять гостиницу и передать силовикам. Она находится в хорошем месте, оттуда отлично просматриваются российские посты. Думаю, силовикам спать негде, поэтому хотят отжать. Мне обидно. Даже если зять сепаратист, я-то тут причём? Я живу в Украине, мне здесь нравится — дальше что?
Мы допиваем пиво, направляемся к выходу с вокзальной площади. В тени дерева на небольшой полянке столик и несколько скамеек, на них с десяток мужчин. Под соседним деревом ещё один стол, рядом с ним стоит потрёпанная "копейка" с крымскими номерами, пылает мангал, пожилой мужчина возится с мясом.
— Видишь, у нас здесь два клана таксистов, — смеясь, говорит мне Керим.
Здоровается со всеми, быстро находит желающего подбросить меня до границы. Мы прощаемся.
— Как ты думаешь, нам хотя бы оборудование вернут? — спрашивает Джелялов напоследок.
Спустя полчаса я у пункта пропуска. Оказывается, что за полтора часа разговора с Керимом очередь успела рассеяться: я за три минуты прохожу границу. Иду пешком по "буферке". Возле входа в гостиницу в тени сидят двое молодых мужчин, одетых в шорты и майки. На парковке несколько автомобилей. Больше нет никаких признаков того, что в отеле кто-то живёт.
Со стороны Чонгара у въезда на мост реет украинский флаг, со стороны Крыма — российский. Пограничников разделяет метров десять, они вооружены. Посреди моста пытается развернуться машина.К ней направляется украинский солдат, объясняя водителю, что останавливаться и разворачиваться на мосту запрещено. Россияне не напрягаются. Привыкли.
Вернувшись в Киев, навожу справки. Выясняется, что бывший глава Генической райгосадминистрации Сейтумер Ниметуллаев объявлен в розыск. В отношении экс-чиновника открыты три уголовных дела, его подозревают в злоупотреблении служебным положением, организации отправки двух групп на Антимайдан, сепаратизме. Прокуратура Херсонской области наложила арест на принадлежащие ему объекты недвижимости, автотранспорт и земельные участки площадью более 700 гектаров. На днях прокуратура Генического района сообщила, что намерена через суд признать недействительным свидетельство о праве собственности на гостиницу "Чонгар", а отель передать государству. Там считают, что земля под строительство объекта была получена незаконно.
Алексей Батурин, Фокус