Если нынче в районе Херсона, который горожане по привычке называют ХБК, у какого-нибудь младшеклассника спросить, а почему он так называется, то с большой долей вероятности можно предположить, что он от непонимания только пожмет плечами. А ведь когда-то Херсонский хлопчатобумажный комбинат считался крупнейшим в ЕвропеПлановая советская экономика не только держала на плаву этот промышленный гигант, но и давала работу множеству херсонцев и даже вьетнамцев, позволяла содержать весьма солидный перечень объектов социальной сферы – пансионаты, детские сады, общежития, жилые дома. И пресса тех времен с завидной регулярностью сообщала о дополнительных тысячах метров выпущенной комбинатом ткани к какому-нибудь празднику или очередному съезду.
Сейчас ХБК на страницы бумажных и электронных изданий попадает, пожалуй, даже чаще, чем в былые времена, но речь идет уже не о том, что было принято именовать газетным штампом «трудовые свершения». Сейчас всё больше – о возмущениях, пикетах, протестах, долгах кредиторам и работникам предприятия – в общем, о сплошных скандалах. А теперь вообще говорят о том, что ХБК собираются ликвидировать. Именно поэтому «Гривна» вновь решила задать разные, в том числе и «неудобные» вопросы управляющему санацией предприятия Сергею Марченко. С полгода назад мы уже подвергали его такому «допросу с пристрастием».
- Сергей Александрович, как и почему, по вашему мнению, возникли такие серьезные проблемы с одним из некогда градообразующих предприятий Херсона?
- Пожалуй, всё дело в том, что на смену советской плановости пришла экономика рыночная. Спорить о том, что лучше, а что хуже, можно до бесконечности. Так или иначе, но и сырье, и потребителей с распадом Советского Союза предприятию стало необходимым искать самостоятельно. Это не особо получалось. Впрочем, в 1998 году государство пыталось помочь ХБК, дав весьма солидный кредит для закупки хлопка по программе Министерства сельского хозяйства США. Было ли так задумано или просто сложилось, но деньги из-за океана не помогли, и Фонд госимущества Украины принял решение о продаже контрольного пакета акций предприятия. В 2004 году изъявил желание его приобрести владелец компании «Волынский шелковый комбинат» Александр Кропива. Его конкурентом стало таджикское предприятие «Олими Каримзод – М». Впрочем, результат торгов был вполне прогнозируемым. Руководители этих предприятий были давними партнерами. В итоге Кропива стал владельцем 51,76% акций ХБК. Он заплатил всего лишь 18 миллионов 634 тысячи гривен. Почему «всего лишь», когда речь идет о миллионах? Дело в том, что это вдвое меньше уставного фонда предприятия и почти на 100 миллионов меньше, чем балансовая стоимость активов ХБК.
- Нужно было бы предположить, что предприятие заработает так же эффективно, как и прежде…
- Нужно было бы, но новый инвестор взятые на себя обязательства не выполнил. Не были погашены, как он обещал, в течение года долги по зарплате, не возвращены кредиты банкам, не загружены производственные мощности. Напротив, ХБК перестал платить налоги, а долги по зарплате только увеличились. Чтобы отделаться от кредиторов, было затеяно банкротство, а также искусственно создан еще один долг – в 120 миллионов гривен. При помощи мировых соглашений началось выведение активов ХБК в состав других подконтрольных Кропиве предприятий. В 2006 году ХБК лишился профилактория «Чайка», фабрики-кухни, 4-й фабрики на улице Рабочей. В 2008 году – 3-й фабрики, холодильно-компрессорной станции, пансионата «Юбилейный» в Железном Порту, детского лагеря «Орленок» в Скадовске и целого ряда других объектов. Помимо прочего, активно продавали и ткацкое оборудование.
- Насколько нам известно, сейчас ситуация меняется…
- Действительно, прокуратура Херсонской области сейчас работает над тем, чтобы вернуть объекты назад. К примеру, уже возвращен профилакторий «Чайка», есть решения суда в отношении фабрики-кухни, холодильно-компрессорной станции и пансионата «Юбилейный».
- Так в чем же проблема?
- Этот вопрос интересовал и государственных кредиторов. Именно поэтому 24 июля прошлого года Хозяйственный суд Херсонской области принял решение о проведении процедуры санации ХБК, а я назначен ее управляющим. Чтобы было понятно, санация – это система разного рода мероприятий, которые призваны позволить избежать банкротства.
- Насколько я понимаю, с этого момента собственник утратил контроль над предприятием?
- Совершенно верно. И это позволило увидеть истинное состояние дел. Оно было весьма печальным – отсутствует бухгалтерия и целый ряд отделов, необходим капитальный ремонт производственных сооружений и коммуникаций, разукомплектованы и приведены в негодность компьютерные блоки управления оборудованием, отсутствует электроснабжение и пар, без которого ни о каком качественном технологическом цикле не может быть и речи.
- Но ведь от профсоюза ХБК неоднократно звучали мысли, что вполне возможно возродить производство.
- Без пара качество продукции будет крайне низким, реализовывать ее можно будет только за цену, меньшую, чем потрачено на производство. С большой натяжкой можно говорить лишь о каком-то возобновлении махрового участка ткацкого производства. Но и тут себестоимость не выдержит конкуренции на рынке. К тому же у ХБК нет сети ее сбыта. Произвести, а потом не знать, куда девать?
- Одним из главных вопросов, который волновал людей, была задолженность по зарплате. Удалось ли его решить?
- Действительно, долг по зарплате составлял около 13 миллионов гривен. И сейчас, как это и было обещано, она полностью выплачена за счет инвестора, которым стало ООО «Энергомаш-инвест». Средства оно предоставило
в обмен на часть движимого имущества ХБК, которое уже много лет простаивает и не может быть задействовано в производстве.
- Это был единственный инвестор?
- К сожалению, единственный. Все остальные лишь громогласно заявляли о намерениях, но не сделали ни одного шага для их подтверждения. К примеру, одно из херсонских предприятий предлагало выплатить работникам ХБК задолженность консервами и крупами. Вы полагаете, что это серьезное предложение?
- Но ведь совсем недавно лидер профсоюзного комитета ХБК Любовь Фальченко говорила об изъявившем желание участвовать в санации предприятии из Туркмении…
- Говорила, но вопросов тут больше, чем ответов. Вопросов, наталкивающих на размышления. Главный – лидером какого именно профсоюзного комитета она является, ведь уже пару лет она работает на совершенно другом предприятии – том самом, которое предлагало консервами зарплату давать. Допустимо ли такое? А с Туркменией история вообще детективно-мистическая. Дело в том, что в письме с предложением о сотрудничестве, которое на пресс-конференции в ноябре прошлого года демонстрировала госпожа Фальченко, значились, помимо нее, много адресатов, в том числе и я. Так вот, я его не получал. Это можно было бы счесть недоразумением, но, насколько мне известно, не получили его и остальные адресаты – губернатор Николай Костяк, председатель комитета кредиторов ХБК, председатель Хозяйственного суда Херсонской области. Я даже звонил в Туркмению на это предприятие, но его руководитель на звонки упорно не отвечал, а сотрудники не только ничего не знали о ХБК, но и даже спрашивали: «А Херсон – это где?» Возникает вполне закономерный вопрос, а не попытка ли аферы всё это? А позиция профсоюзных лидеров вызывает недоумение.
- Много раз с разных сторон в адрес губернатора Херсонщины Николая Костяка звучали упреки в том, что якобы именно он «продал» 3-ю фабрику ХБК – ту самую, где сейчас появился одноименный торгово-развлекательный центр. Вы тоже так считаете?
- Ничего кроме смеха такое утверждение вызвать не может. С 2004 года контрольным пакетом акций ХБК единолично распоряжался Волынский шелковый комбинат в лице Александра Кропивы и именно он в 2008 году заключил мировое соглашение с подконтрольным ему предприятием «Текстиль-сервис» из Луцка. Так кто продал 3-ю фабрику? Ее собственник или губернатор? К тому же главой облгосадминистрации в то время был вовсе не Николай Костяк, а Борис Силенков.
- И теперь, пожалуй, самый главный вопрос. Быть или не быть ХБК?
- Предполагаю, что ответ может вызвать чьи-то возмущения, но перспективы возобновления деятельности предприятия нет. Дело в том, что кредиторские требования в процессе банкротства составляют 152 миллиона гривен. Это то, что образовалось до мая 2009 года. А ведь есть еще долги, срок выплаты которых не наступил. Помните, я говорил о программе Министерства сельского хозяйства США? С полученным в 1998 году кредитом общий долг ХБК достигает 300 миллионов гривен. Трезвый расчет говорит, что для возобновления производства нужны средства для капитальных вложений в основные фонды, в том числе на ремонт и модернизацию оборудования, и оборотные средства для закупок сырья и химикатов, оплату энергии, зарплату, в конце концов. Только на первоначальные действия на стадии запуска мощностей нужно как минимум 50 миллионов гривен.
Установленный законом срок санации составляет полтора года. Создать за такой срок, причем при отсутствии средств объемы производства
в таких масштабах, чтобы оно не только себя окупало, но и давало ежемесячно около 20 миллионов гривен свободных средств для расчета с кредиторами, невозможно. Это не голословные утверждения, это – экономический расчет. А ведь еще и рынок сбыта нужен! В качестве примера приведу два аналогичных по профилю украинских предприятия – «ТК-Донбасс» из Донецка и ТО «Текстерно» из Тернополя. На первом прядильное производство отсутствует по причине убыточности, а махрового вообще нет. Полностью модернизированные станки изготавливают ткани новых форматов.
В модернизацию второго за 10 лет было вложено 50 миллионов евро. На его станках возможно изготавливать ткани европейских стандартов сертификации, создана и сеть сбыта, но при этом высокая цена хлопка сделала производство нерентабельным. Сейчас «Текстерно» остановлен. Это чтобы было понятно, насколько всё непросто в текстильной промышленности. А самое главное состоит в том, что ликвидация предприятия не значит, что на его месте останутся руины. «Умирает» юридическое лицо, а не само предприятие. Просто его имущество переходит к новым собственникам – тем, кто приобретет его на торгах. Времена простого «распила» и продажи предприятий давно прошли, а потому стоит ожидать появления новых рабочих мест, увеличения доходов в бюджет. Именно так, кстати, было с Донецким хлопчатобумажным комбинатом, превратившимся в «ТК-Донбасс». Поэтому хоронить ХБК рано. Просто после ликвидации у него появится новое имя.
Кирилл ГОРЕЛОВ, "Гривна"