За
последние месяцы имя моей землячки вошло в каждый дом. Её судьбой вдруг
озаботились высшие государственные деятели Украины и других стран,
включая далекую Америку.
Над Херсонским горсоветом реет баннер: "Вибачте, так а хто замовив Катю Гандзюк?". Молодые люди, неизвестно кем опекаемые и финансируемые, надели футболки
с этим слоганом, а особо чувствительные к веяниям времени депутаты
стали красоваться в них в парламентском зале. Так кто же она – Катя Гандзюк?
Между
тем, до трагедии с кислотой, ее имя звучало только в Херсоне, а сегодня
оно стало символом страны, борющейся на словах с коррупцией, а на деле -
погружающейся в безвременье и анархию.
Автор этих строк взялся
за перо, потому что поголовное большинство писавших о Кате было с ней
незнакомо и использовало общеизвестные факты из ее биографии, упуская
при этом её личностные качества, вернее, домышляя их в зависимости от
своих политических предпочтений.
Получалась не просто неполная, а
искаженная картина, поэтому, чтобы не повторяться, добавлю лишь то,
чему сам был свидетелем или участником в ходе нашего четырехлетнего
знакомства.
Впервые увидел ее в интернетном ролике, когда она с
группой молодых ребят в феврале 2014 выдворяла из кабинета губернатора
двух известных деятелей, вольготно расположившихся в креслах и
вознамерившихся, пользуясь неразберихой в Киеве, возглавить область де
факто. Типа власть не дают – ее берут.
Тогда я не знал, что эта
миловидная девушка успела поучаствовать в Оранжевом Майдане и даже
побывала депутатом областного совета от БЮТа, возглавляя молодежное
крыло «Батькивщины». Ее решительность мне понравилась, о чем я сказал в
одной телепередаче, где она тоже принимала участие. Мне даже показалось,
что между нами возникло некоторое расположение.
Познакомились мы
только летом, работая в команде Юрия Одарченко на парламентских
выборах. Приведу нюанс, который меня очень удивил и заставил по-новому
посмотреть на нее...
Дело было на совещании, где после моего
предложения Катя попросила, чтобы я изложил его на бумаге, и каждый
расписался – принимает его или нет. Я удивился - зачем? На что она
спокойно отвечала: - Видите ли, Виталий Авраамович, мы в этих делах тоже не новенькие: пусть остаются следы для будущих разборок!
И,
видя мое недоумение, пояснила: - Вы думаете, мы не понимаем, что в
случае победы – выборы выиграл Бронштейн, а в случае поражения – их
проиграли мы? Так пусть будет четкость и авторство в наших действиях...
Честно
говоря, такая предусмотрительность меня несколько покоробила, и впредь
наши отношения перешли в сугубо официальную плоскость.
Кстати, те
выборы мы проиграли, хотя более месяца избирательная комиссия не
оглашала результат. При преимуществе примерно в 800 голосов, нам из-за
административных чудес не хватило 170... Дело решили спецучастки
(тюрьмы, закрытые медучреждения, в/части), подозрительно активно
поддержавшие нашего оппонента от партии власти.
Дальнейшее
общение с ней было эпизодичным: Катя стала советником мэра на штатной
основе, я – на общественных началах. Умная, хорошо образованная,
целеустремленная. Судя по тому, что, кроме Херсонского педуниверситета,
она закончила Киевский экономический и Национальную академию
госуправления при Президенте Украины – назовите еще одну активистку с
тремя высшими образованиями! – а также имела практически готовую
кандидатскую диссертацию и связи в Верховном комиссариате ООН, - ее
политическая (или чиновничья) звезда обещала взойти особенно ярко. Не
сложилось...
Она была активисткой, но не из тех, кто вконец
опаскудил сегодня это слово: не продавалась на стороне одних против
других; не выглядела городской сумасшедшей, как наиболее рьяные ее
оппоненты, ищущие прокорм и хозяев; имела собственные взгляды на страну,
Отечество, людей.
В политическом плане особыми привязанностями
не отличалась. Проявляя здоровый прагматизм, сделала карьеру в
«Батькищине», но не замедлила оставить ее, уйдя в свободное плавание с
мэром; вошла в исполком по квоте «Укропа» - и уже через месяц открыто
игнорировала эту политическую силу, ставя ее руководство в неловкое
положение. В общем, делала то, что считает нужным, вне зависимости от
того, как и кем это будет воспринято.
Поделюсь занятной деталью. В
ее кабинете лежала старенькая коробка от видеокассеты VHS с
пластилиновыми разноцветными фишками, которые она задумчиво перебирала
перед сессией, просчитывая, как будут голосовать депутаты и во что
обойдется продвижение их в нужном направлении.
Интересно, догадывались ли местные законотворцы, что это их передвигают нежные девичьи руки?
Ее
убийцы, сославшиеся на то, будто им сказали, что Гандзюк –
коррумпированная чиновница, создававшая какие-то преступные схемы, и
даже промосковская «сепарша», явно лукавили. Что до последнего, то зная
ее отношения с пацанвой из С-14, смело утверждаю: считать ее
сепаратисткой могут только идиоты. Или настоящие сепаратисты, заметающие
следы.
Касательно преступных схем, это не моя тема. Но
сомневаюсь, наблюдая ее «тёрки» с силовыми структурами, имеющими кучу
явных и тайных информаторов, без ведома которых не дается и не берется
ни одна взятка. Будь так на самом деле, они бы ее давно усмирили.
А
теперь скажу, что меня отталкивало. Прежде всего, умение находить
врагов. Она это делала в вызывающей форме, насмехаясь, явно рассчитывая
пихически травмировать оппонента. Всего лишь один пример, из последних.
Незадолго
до трагедии она писала в ФБ по поводу журналистки, опубликовавшей в
инете фотографию мэра, шутливо усевшегося на качельки при открытии
детской площадки: «Та страшный промах, пошлю за Яниви группу зачистки,
пусть в каустической соде растворят суку».
Человек, угрожающий
другому каустиком, или сожалеющий, что мало в Одессе сожгли «сепаров»,
должен понимать, что слова имеют страшную силу и могут в плане обратной
реакции вызывать уже не слова, а дела. Боюсь, что вышло именно так.
Отдельной строкой про бранную лексику, свойственную погибшей. Когда я укорял ее за мат в социальных сетях, она только смеялась: - Да не берите в голову, нынче жесткая речь в тренде, вы просто устарели!
Возможно,
для невзыскательной молодежи это и было круто, но многих серьезно
бесило. Ну, не гоже молодой женщине применять площадную ругань, стремясь
побольней уязвить недруга! Самая тиражная в регионе газета не раз
обращала на это внимание читателей, что вредило, в целом, репутации
мэрии.
Думаю, городской голова был этим тоже недоволен, но Катя есть Катя – в некоторых вещах она позволяла себе ходить сама по себе.
Помню,
сколько шума вызвало ее обращение с известным глаголом к полицейскому, и
свое неприятие такого хамства. Теперь понимаю, что был не прав. Не
стоило так переживать по пустякам.
Какие претензии могут быть к
бедной девушке из периферии, если совсем недавно, после так называемого
«рейтингового» голосования, сам Генеральный прокурор повторил "катин
месседж", предложив «отсосать» уже не полковнику полиции, а всему
славному депутатскому корпусу!
Другие эпатажные выходки
чиновницы-активистки тоже запомнились горожанам. Ей хватило креативности
запихнуть рыбью голову за шиворот бывшего однопартийца Ильченко, что
так потрясло последнего, что даже спустя годы сподвигло взяться за
адвокатскую защиту недругов своей обидчицы из «Правого сектора» и
«Самообороны».
Хотя, как представителя политической силы,
исповедующей общечеловеческие ценности, его могло насторожить фото
обложки ФБ руководительницы «Самообороны» под названием: «Я люблю
Украину» и с большой свастикой на первом плане. Поэтому я еще хорошенько
подумаю, поддержать ли на президентских выборах ту, которая предлагает
«новый курс» - если ее сторонники на местах равнодушны к паучьим
крестам, то мне и прежнего достаточно.
Не думаю, что случившееся
несчастье вызвано накалом борьбы советницы мэра с коррупцией. Вон Кива, а
вслед за ним Садовый, ее саму во всех грехах обвиняют. Другое дело,
что, действуя в интересах городской громады, она кое-кому мешала, а
некоторым даже перекрыла кислород, лишив их хлебных должностей. Уверен,
что среди них есть люди, умеющие мстить и имеющие средства для этого.
Но
моя главная версия – это месть за оскорбление, поношение обидным, злым
словом, принятое кем-то за плевок в душу. Потому что к оскорблениям люди
относятся по-всякому. Одни равнодушно проходят мимо. Другие могут
затаить обиду. Но есть и такие, кто, потрясенный до глубины души от
кажущейся «смертельной» раны, как говорится, жизни не пожалеет, чтоб
отомстить обидчику. Особенно, чужой жизни...
Интересный, но
малоизвестный факт: среди убийц Катерины два «Народных Героя Украины».
Не думайте, что эта негосударственная награда – пустышка. За годы АТО ее
получила лишь пара сотен участников боевых действий. Похоже, она и
создана лишь для того, чтобы сэкономить средства на льготы для
награжденных, как этого требует государственная награда «Герой Украины».
Такие люди и кислота - дико, правда?
Многие говорят о связи Кати
с СБУ, и в свете этого ее конфликты с полицией – всего лишь конкуренция
спецслужб за место под солнцем. На эту версию работает частое появление
чиновницы среди молодчиков в балаклавах, разгоняющих неугодных им лиц.
Здесь мы вступаем на зыбкую почву: может ли чиновник одновременно
оставаться активистом? Когда активисты становятся чиновниками – это
одно; но чтобы они при этом продолжали актвистить – это что-то совсем
другое...
Можно представить себе, как завидовали Кате, ставшей
успешной чиновницей, ее бывшие соратницы, так и оставшиеся бесхозными
активистками. Особо раздраженные тем, что, работая в горсовете, Катерина
Гандзюк пыталась сотрудничать с представителями всех сил, даже тех,
кого патриотическая тусовка назначила «врагами народа».
Ее
националистические взгляды не стали помехой для дружеских отношений с
представителями «Оппоблока», то есть в работе и быту она не
ограничивалась рамками пещерного национализма, видящего повсюду врагов, а
проявляла цивилизованность, присущую европейской демократической
традиции.
На Катиных похоронах было много людей. Долго молчали,
видно не верилось в происходящее. Наконец, со словами прощания выступил
городской голова Мыколаенко. Хороший оратор, на этот раз, говорил он
глухо и сбивчиво. Чувствовалось, что человек потрясен. Потом молодые
люди, наверное, из С-14, зажгли фаеры. Они стояли с вытянутыми вперед
руками, и яркое пламя с черным дымом вздымалось к холодному небу. Катя
это любила и была бы довольна.
А теперь главное, почему я взялся
за этот материал. Катерины больше нет. Не было у нее и детей. Неужели её
рано завершившаяся жизнь прошла впустую? Что оставила она после себя? Я
думаю, подлинная ценность яркой судьбы нашей землячки – в тех уроках,
которые она дала нам своей безвременной кончиной.
Благодаря ей, мы поняли, чего стоят наши вожди, денно и нощно пиарившиеся на ее несчастье.
Что
зарубежные лидеры, тоже не пожалевшие добрых слов для Катерины, тем не
менее, не предложили лечить ее в своих передовых клиниках.
Что
надо следить за своей письменной и устной речью, так как бо?льшая часть
бытовых травм и убийств – из-за брошенного в недобрый час злого слова.
Мы узнали, кем являются некоторые атошники, которых она не побоялась называть бандитами.
Нам
стала известна степень уважения общественности к губернатору, которого
решительные молодые люди не пустили на церемонию прощания.
Мы увидели, чего стоит близость спецслужб, бросающих своих в трудную минуту.
Нас покоробило, что предоставить активистке, попавшей в беду, самолет, ума у рыцарей Майдана хватило, а вот совести выделить средства для лечения ее заграницей – увы, не достало...
Виталий Бронштейн,
P.S. На девятый день после кончины Кати мой приятель побывал на кладбище. Рассказал, что она лежит на видном и хорошем месте. Кладбищенские черные птицы мечутся над памятниками. Тишина. Могила выделяется, но отчего-то вызывает чувство растерянности. Много пожухшей зелени. Из новых цветов – только его букет. Прошло всего девять дней. Странно...