После Майдана. Почему мы пытаемся жить в стране, которой больше нет

Нам, участникам и свидетелям того незабываемого процесса, который происходил в центре Киева два года назад, не может не казаться, что мы были тогда в центре если не европейской, то постсоветской истории. Что Революция Достоинства была первым таким масштабным событием, позволившим украинцам заявить о своей готовности строить новую страну - демократическую, европейскую, ориентированную на будущее, а не на прошлое.

В 

Но на самом деле Майдан был частью общей картины глобальных процессов, которые происходят в современном мире. Точнее - в несовременном мире, если быть честным. Причина этих процессов - в исчерпанности ресурсов социальных и политических моделей, к которым мы привыкли и которые считали незыблемыми.

В 

Хороший пример - "арабская весна". Она стала результатом краха модели арабской националистической диктатуры. И каков результат? Он очень разный. Где-то началась многолетняя гражданская война, как в Сирии, Ливии, Йемене. Где-то режим "переформатировался", как в Египте. И только в одном случае - в Тунисе, с которого, собственно, все и начиналось, - установилась хрупкая демократия.

В 

Об исчерпанности ресурса постсоветских государств начали говорить буквально в первые же дни после распада СССР. Было ясно - без серьезных экономических реформ оставшегося от бывшей империи ресурса хватит лет на 20-25. И вот эти годы прошли.

В 

Мы можем считать Майдан восстанием в поддержку европейского курса. Можем - протестом против криминального режима и несправедливости. Можем - движением за независимость от России. Но самое главное - это восстание против государства, которого - как структуры управления - на момент начала Майдана просто не было. Как в старых детских сказках, казна была пуста, а глава государства искал, где бы ему взять денег. Постсоветский ресурс был исчерпан. И постсоветская Украина попросту погибла. Майдан оказался шансом на построение нового государства.

В 

А мы все еще думаем, что сможем отремонтировать то, что было. Не сможем - нельзя отремонтировать то, чего уже нет. Мы действуем в рамках старой системы отношений во власти и обществе. Мы рассчитываем, что станем жить лучше, если примем европейские законы и победим коррупцию. Мы верим в обещания, которые дают нам люди, живущие в старой системе координат.

В 

Победа Майдана дала нам шанс построить новую страну. Пока что эта стройка происходит на руинах старого государства, но рано или поздно нам придется избавиться от этих руин.

В 

Необходимо понять несколько очень простых вещей.

В 

Первая из них - то, что происходит в Украине, является частью глобального кризиса постсоветского пространства. Мы не были первыми, кто рухнул. Первой была Грузия. Сейчас период обрушения переживает Молдова. В обеих странах, несмотря на все попытки реформ, современное государство пока что построить не удалось. Грузины и молдаване, как и мы, продолжают жить на руинах. И одно из наших больших заблуждений - заимствовать опыт чужой стройки на руинах, не расчистив собственных.

В 

Кризис постсоветского пространства продолжится. Крах ожидает практически все бывшие советские республики, в том числе и Россию. Этот крах может принять неуправляемый характер гражданских конфликтов и постоянного хаоса. Чем быстрее мы проведем собственную модернизацию, тем больше у нас шансов уберечься от последствий этого краха. Страны Балтии избежали общего для постсоветского пространства краха именно благодаря своевременным реформам. Если мы запоздаем, можем потерять не только время, но и страну.

В 

Вторая истина - Украина очень бедная страна. Да, у нас есть шанс изменить эту ситуацию. Но сегодня мы живем в старой экономике и не понимаем, что предложить миру. Никакие эффективные реформы не изменят ситуацию вплоть до формирования этого предложения. Доказательство этого - тот же грузинский опыт. Пройдут годы, прежде чем у нас возникнет новая экономика и начнет улучшаться благосостояние граждан. Так, как было раньше - два-три года кризиса, а потом новые большие зарплаты и банковские кредиты, - уже не будет. О социальной роли государства тоже придется забыть. Государство сможет разве что поддерживать неимущих. Но не более того.

В 

Третья истина - Украина очень архаичная страна. Эта архаичность, собственно, и позволила нам выжить. Но нужно понимать, что архаичность - это не просто вечная способность к восстанию против несправедливости. Это весь комплекс взаимоотношений человека и государства, включая спокойное отношение к "низовой" коррупции и ненависть к любой власти, к государству как институту, даже если это свое собственное государство. Эта ненависть страхует от "царизма", но и от ответственности. И если ситуация не изменится, государства нам не удержать.

В 

Четвертое, что мы должны понять - мир больше никогда не будет прежним. Таким, каким он был до Майдана. Он будет меняться постоянно. Будет рушиться то, что кажется незыблемым. Победа Майдана привела к войне России против Украины. "Арабская весна" привела к всплеску радикального террора и может привести к войне России против Турции. А теперь просто представьте себе, какими могут быть последствия краха арабских монархий Персидского залива или перемен во все еще коммунистическом Китае? Что может происходить в случае начала кризиса России? Как будет под воздействием всех этих вызовов меняться Евросоюз? И что в таком случае делать нам?

В 

Меняться. Спешить. Не верить лживым обещаниям. И самое главное - никогда больше не останавливаться. Ощутить, наконец, что мы всего лишь часть стремительно изменяющегося мира. И что если мы остановимся, то погубим Украину. И тем самым подведем тех, кто пожертвовал собой ради нас.

Виталий Портников, Еспресо