Гидрогеолог: Крым превратится в солончак, вызов дождя и опреснение воды не помогут

Бурение скважин, опреснение морской воды и вызов дождя в аннексированном Крыму потребуют огромных затрат, но не смогут решить проблему водоснабжения. Чтобы пресной воды хватило на потребности населения, оккупационным властям следует полностью отказаться от промышленности и сельского хозяйства.

В попытке опреснить воду Россия может столкнуться с проблемой энергоснабжения, а массовое бурение скважин превратит полуостров в солончак. Об этом в эфире телеканала  Obozrevatel TV рассказал российский гидрогеолог Юрий Медовар.

– Морская вода в домах у крымчан – это последний шанс подать хоть какую-то воду населению?
– В принципе, вы правы. Дело в том, что у нас нет эффективных установок, которые опресняют воду сразу до питьевой кондиции. Такое есть в Израиле. Они опресняют воду Средиземного моря до кондиции питьевой – до уровня 0,6-0,7 граммов соли в кубическом дециметре, ее можно пить. У нас таких опреснителей нет.

Когда до 2014 года Крым снабжался водой из Днепра, эта вода покрывала примерно 80% всех потребностей, 20% составляли воды собственно Крымского полуострова. 80% воды, которую давал Северо-Крымский канал, составляло 1,5 кубокилометра. Это очень большой объем. Опреснителями такое количество компенсировать невозможно. Кроме того, все эти системы опреснения очень энергоемкие.

– Россия же построила к аннексированному Крыму энергомост. Хватит этой мощности?
– Я боюсь, если включить все опреснительные установки, то не хватит. Понимаете, одно дело – поставить опреснитель у себя дома, а другое – опреснять в промышленных масштабах.

 Если мы возьмем 1,5 кубокилометра из Азовского моря, потому что оно имеет меньше промилле (соленость. – Ред.), чем Черное, давайте тогда испортим еще и Азовское море.

Мало того, что Крымский мост нарушает водообмен между двумя морями, у нас пропадают краснокнижные дельфины. А если мы еще будем забирать оттуда воду по 1,5 кубокилометра…

Должны работать дипломаты, договариваться с Украиной. Как – я не знаю.

– Я помню ширину Северо-Крымского канала. Да, сложно представить, чтобы установки тоже давали такие объемы.
– Я предлагаю другой вариант. Вызов облаков, потом опреснители, потом вода в разломах.
Но учтите, что основные потребители воды всегда – промышленность и сельское хозяйство. На питьевое снабжение в балансе, как правило, 15%. Сейчас нет канала, нет 80% воды, которая поступала в Крым из Днепра. Но есть 20%. И если вы отключите всю промышленность и сельское хозяйство, то этих 20% вполне хватит для водоснабжения всего Крыма.

– И еще 5% останется для военных баз.
– Да, и на военные базы останется 5%. Но не будет сельского хозяйства. Почва снова трансформируется в солончаки – так, как было до строительства Северо-Крымского канала. Ну а что делать?

– То есть все эти заявления о том, что будем вызывать осадки, будем опреснять воду, будем бурить скважины – это все фантазии?
– Нет, это не фантазии. Но они все просят денег на эти проекты. К нам приезжали из Крыма, говорили, давайте это, давайте это…
Давайте бурить скважины, ради бога, но таким образом вы уберете весь верхний слой зоны активного водообмена – там, где пресные воды, которые можно использовать для целей водоснабжения.

Этот слой занимает примерно 100 метров. Там пресные воды. Ниже их залегают солоноватые воды. Если мы забурим много скважин, мы увеличим суммарный водоприток скважин, но дебит каждой скважины уменьшится. И мы подтянем снизу солоноватые воды и соответственно загрязним этот горизонт.

Понятно, что скважины можно эксплуатировать, но надо смотреть запасы, смотреть горизонты. И это же юг, там солоноватые воды залегают не так глубоко.

Если мы это используем, мы понизим уровень грунтовых вод, увеличим зону аэрации, и вообще вся почва засохнет. Она полностью превратится в солончаки.

– Воды хватит на два, на пять, на 10 лет?
– Трудно сказать. Но я знаю, что на севере Крыма сейчас совсем плохо. Я присутствовал на защите тематической диссертации – там сказано о том, что уже сейчас на севере пошли солоноватые воды, которые замещают пресные.
Не знаю. Все зависит от того, как они будут качать. Чем больше они будут качать, тем быстрее кончится вода.

– Может ли этот ресурс возобновиться за зиму?
– Это зависит от ряда факторов. Опять же, в какой части полуострова. Ведь водоносные горизонты, которые покрывают территорию Крыма, разные. Надо смотреть, где они качают, сколько качают, какой идет переток.

Кстати, есть предложение создать модель – посмотреть все горизонты в вертикальной зональности, и тогда мы сможем точно сказать, на что его там хватит.

И, кстати, это опять деньги.

– А в России есть эти деньги?
– В России есть деньги, но не на науку. В следующем году науку снова будут сокращать. Мы остаемся на том же финансировании, но инфляция растет, поэтому мы недополучаем этих денег.

Деньги есть. Я не буду говорить, на что. Вы все знаете, на что они есть.

– И по поводу Азовского моря. Вы сказали, если оттуда брать воду для опреснения, то с морем ситуация будет еще хуже, чем после возведения Крымского моста? Фауна и флора пострадают?

– Фауна и флора уже страдают, потому что нарушился водообмен между морями. Черное море связано со Средиземным морем, а Азовское море – внутреннее.

Мост нарушил водообмен, потому что он фактически идет как дамба. Мост влияет и на качество воды Азовского моря. Оно ухудшилось.