ЧТОБЫ СМЕХ НАД КЕМ-ТО НЕ СТАЛ СМЕХОМ НАД САМИМ СОБОЙ

*** Время – очень серьезная и коварная штука. Недавно спросил соседского парнишку-старшеклассника из интеллигентской семьи, какие он читает книги, и получил в ответ несколько фамилий современных писателей, к сожалению, мало о чем говорящих автору этих строк.

– А как тебе «Двенадцать стульев», «Золотой теленок»? – попробовал я найти общие точки соприкосновения.

- Ильф и Петров? – переспросил он. – Да так, не очень… Фильмы – хорошие, смешные. А книги не интересны, скучны, литература прошлого.

Спустя некоторое время его слова подтвердила знакомая библиотекарша: эти культовые когда-то книги сегодня, увы, повышенным спросом не пользуются. А между тем, в годы моей молодости они были настоящими бестселлерами. Множество людей наслаждались их героями, жизнь, поступки и суждения которых вызывали у нас безудержный смех, а главное действующее лицо – Великий комбинатор Остап Сулейман Берта Мария Бендер-бей, успешно оперировавший сотнями способов безопасного отъема незаконно нажитого, давно стал нарицательным именем афериста высочайшего полета. При этом никто из нас, тогдашних читателей, не задумывался над тем, что судьбы персонажей этих книг, обыкновенных людей, оказавшихся в связи с болезненной революционной ломкой привычного для них жизненного уклада, буквально, на пепелище со своими разбитыми судьбами – далеко не так смешны, а если уж говорить честно – то и вовсе печальны. А мы, юные глупцы, так восхищались этими книгами, что заучивали наизусть десятки понравившихся фраз, да столь интенсивно, что где-то в 60-е годы оба романа стали своеобразными «цитатниками», кодовым знаком принадлежности их знатоков к фрондирующей своим инакомыслием молодежи.



Сколько лет прошло, а даже сейчас, в ходе общения с людьми, близкими нам по духу, иногда прорываются фразы, понятные только посвященным: «Дело помощи утопающим — дело рук самих утопающих», «Волчица ты, тебя я презираю, к Птибурдукову ты уходишь от меня», «Грузите апельсины бочках братья карамазовы » и, наконец, победное: «Лед тронулся тчк командовать парадом буду я».

*** У дилогии, написанной в 1928 году, была непростая судьба. Ее авторам, 26-летнему одесскому поэту и журналисту Илье Арнольдовичу Файнзильбергу, взявшему псевдоним «Ильф» еще до переезда в столицу, и двадцатилетнему Евгению Петровичу Катаеву, бывшему сотруднику одесского уголовного розыска, назвавшему себя «Петровым», чтобы его не путали со старшим братом, Валентином, ровесником Ильфа, уже добившимся литературной известности, крупно повезло – они рано ушли.



Туберкулез легких свел Ильфа в могилу еще весной 1937 года, а Петров, будучи военным корреспондентом, погиб на фронте летом 1942-го. Так что, слава Богу, не довелось им в конце сороковых читать обвинения агипроповских специалистов в адрес своей дилогии, где «приводятся ругательства врагов советского строя по адресу великих учителей рабочего класса», «масса пошлых, антисоветского характера острот», а «общественная жизнь страны описывается в нарочито комическом тоне, окарикатуривается» и т.д.

Если верить литературоведам, сюжет «Двенадцати стульев» принадлежит Валентину Катаеву, которому я, как бывший учитель русского языка и литературы, по гроб жизни обязан за то, что в своей повести «Белеет парус одинокий», изучаемой в школьной программе и любимой учениками средних классов, он дал собирательному образу омерзительной спекулянтки, неустанно орущей на одесском Привозе: «Камбала, камбала, камбала! Бычки, бычки, бычки!» – звучное имя «мадам Стороженко», а не что-нибудь мне поближе, типа: «мадам Кац или Альтшуллер», что серьезно бы затруднило мою учительскую миссию на уроке.



*** Делать нечего, и чтобы узнать, почему померк ореол бессмертной дилогии сегодня, пришлось перечитать подзабытый текст. И, кажется, многое прояснилось. Во-первых, новому прочтению подвергся образ миллионера Корейко, ранее для меня второстепенный. О таких, как он, еще в 20-ые годы Ильф и Петров писали: “ ... Но были и другие, нашедшие себя во время революции люди. Они поняли, что слава в такое время не нужна, что она опасна и губительна. Это были невиданные до сих пор финансовые гении. Они работали втихомолку, тщательно заметая следы и скрывая свои операции даже от жен. В страстном желании разбогатеть под грохот событий, которые происходят раз в тысячу лет, они вели жизнь подвижников. К числу их принадлежал бывший мещанин Саша Корейко”.



А во-вторых, как-то по-другому стал восприниматься центральный персонаж, милый плутишка и мошенник Остап Бендер. Кому могут быть интересны эти достаточно скромные ребята, когда на наших глазах появились их духовные наследники – герои настоящего времени неизмеримо более крупных масштабов! Осчастливившие нас буровыми вышками по ценам, неведомым человечеству, и годами безнаказанно пасущиеся в бездонных бюджетных карманах. Не здесь ли кроется настоящая причина падения популярности этих романов? И последнее. Должно было пройти время, чтобы автор этих строк пришел к пониманию порочности некоторых мыслей, легших в основу когда-то любимых произведений. Точка зрения на мир порядочных людей в корне противоречит тезису: «Дело помощи утопающим — дело рук самих утопающих». Если мы настоящие люди, то обязаны помогать тем, кто оказался в тяжелом положении. Именно в этом залог выживания общества.

Виталий Бронштейн